Не особо принципиальный отдел. Ана Жен

пребывал в добром расположении духа, потому общение с поклонником сегодня не вызывало в нем негативных чувств. Он бегло взглянул на название:

      – Мейерхольд? – удивился он. – Выходит, вы актер?

      – Так, – отмахнулся Кира, – балуюсь понемногу… А впрочем, недурные у вас дедуктивные способности!

      – И в каком театре вас можно увидеть?

      – Знаете, Муслим, есть беспартийные, а я нынче без театральный. – он развел руками.

      – Мы коллеги, можно и на ты… Приехал покорять Москву?

      Было что-то в этом молодом мужчине располагающее, неуловимое, но приятное. С ним хотелось быть лучшими друзьями с того мига, когда Кирилл начинал улыбаться.

      – В Москве я на репетициях, может, к Большому прибьюсь и с ними в Париж поеду в конце августа…

      – Будешь? – Муслим чиркнул спичкой, Кира отрицательно мотнул кудрявой головой. – Ты, выходит, оперный?

      – Предпочитаю модное слово «синтетический», что значит и швец, и жнец, и на дуде… – усмехнулся он.

      Слово за слово, и вот они уже поднялись в номер к Муслиму и открыли коньяк. Кира не любил пить, но ради благого дела… Когда выходили из лифта Муслиму казалось, что они знакомы долгие годы, а Кира – его лучший друг.

      – Ты сказал, что мой последователь? На эстраду хочешь?

      – Я в Париж хочу, а если ради этого нужно петь эстрадное всякое, то положим, что и хочу на такую массовую сцену!

      – У тебя какое-то пренебрежительное отношение к эстраде… – покачал головой Муслим.

      – О, нет, я неверно выразился, – замахал руками Кирилл, отбиваясь от собственных слов, – я очень ваше ремесло уважаю, к тому же, я твоих песен знаю… – он запнулся, прикидывая сколько песен он знает, – да думаю, что буквально все!

      – Все же подписать книжку? – удовлетворенно рассмеялся Муслим.

      – Только если на имя Лары…

      – Невеста?

      – Хуже – сестра! Сейчас покажу! – из брюк он извлек бумажник, а оттуда маленькую карточку. – Песни твои обожает! Особенно бодрые. У нас с тобой тембр похожий, вот она меня порой часами по твоему репертуару гоняет!

      Муслим внимательно всматривался в портрет: совсем молоденькая девушка с интересными чертами лица, в ней не было мягкости, но и строгой она не выглядела.

      – Студентка? – зачем-то уточнил он.

      – В интуристе работает, два языка знает…

      – Она выходит Лариса Ворон?

      – Да! – Кивнул Кирилл и поднял стакан. – Хочешь сказать, что «лучший баритон Ленинграда» тебе не известен, а вот гид интуриста знаком? – шутливо надулся он.

      И говоря все это, Кира даже не сильно удивился. Есть такие люди, которые рождаются чтобы быть значимыми и знаменитыми. Лариса Константиновна была значима, даже когда пыталась вести уединенный образ жизни.

      – Если я мог читать ее рассказы в «Юности» или «Новом мире»… – Муслим задумался. – Мне очень запомнился тот, про декабристов… Странная такая история…

      – Ага, как у Булгакова – «Все