Отныне и навсегда. Роуэн Коулман

подумаешь. Идите смотрите на произведения искусства! Мо, поможешь?

      – Так, сынок, я с тобой, – слышу мужской голос, чувствую, как меня подхватывают. Вита сжимает мою ладонь. Каким-то образом я оказываюсь в кресле в другой комнате, темной и прохладной. Кто-то – Вита – дает мне в руку стакан воды. Когда у меня не получается его удержать, она обхватывает мои пальцы своими и подносит стакан мне к губам. Спокойная прохлада воды разливается по всему телу.

      – Ты как, приятель? – Я фокусирую взгляд на мужчине в форме охранника. У него длинная борода и добрые глаза. – Вызвать тебе скорую?

      – Нет, – отвечаю я достаточно громко. Это прогресс. – Правда, не надо. Не хочу тратить время в больнице, раз мне уже лучше. Извините за доставленные неудобства.

      – Все нормально, друг, – заверяет меня Мо. – Пустяки. Мне как-то пришлось выпроводить мужчину, который удовлетворял себя перед картинами с обнаженными женщинами.

      – Мы можем тебе чем-то помочь? – спрашивает Вита, присевшая рядом. Позади нее мерцают черно-белые экраны с изображениями выставочных залов.

      – Вы уже мне очень помогли, – уверяю я ее.

      Дверь открывается, тьму прорезает яркий луч света, и к нам заходит очень элегантная женщина.

      – Что случилось? – встревоженно спрашивает она Виту.

      – Уже все нормально. Бену просто стало нехорошо. Он подозревает, что перегрелся.

      Женщина, видимо, начальница Виты, наклоняется, чтобы посмотреть на меня.

      – Вы уверены, что вам не нужна медицинская помощь? – спрашивает она.

      – Уверен, но все равно спасибо. Чувствую себя немного глупо. Взрослый мужчина, а забыл выпить воды.

      – Вита, побудь с ним, пока это не пройдет, – говорит она. – Я отправлю кого-нибудь из кафетерия принести воды и чего-нибудь перекусить.

      – Я тоже отойду ненадолго, – говорит Мо и закрывает дверь. Мы остаемся вдвоем.

      – Спасибо, Вита, – шепчу я. – Сначала я заявляю, что могу умереть в любую секунду, а потом и впрямь оказываюсь на грани смерти. Обычно я не разыгрываю такую драму.

      – Тебе не за что извиняться. Я рада, что была рядом и смогла помочь. – Ее сердцевидное лицо очень серьезно, в темных глазах плещется беспокойство.

      – Ты правда очень помогла. Мне, наверное, пора. – Мне отчаянно хочется уйти так, чтобы она, смотря мне вслед, видела обычного тридцатилетнего мужчину. – Со мной все будет в порядке.

      – Я не могу оставить тебя в таком состоянии. – Вита мотает головой, в глазах читается упрямство.

      – Я в норме, честно. – Потихоньку встаю. – Йоркширца какая-то головная боль не остановит.

      – Но… – Она колеблется и опускает глаза, между бровями появляется небольшая складка.

      – Мне пора, – повторяю я. – Со мной все хорошо. Прощай, Вита. Я очень рад, что мы встретились.

      – Прощай, Бен.

      Мы обнимаемся, Вита крепко сжимает меня, и на мгновение я ощущаю биение сердца под мягким теплом ее тела. Когда я отпускаю девушку, все вокруг воспринимается живее и острее, чувства обрушиваются на меня со скоростью