Кратеры Симфареи. Виктор Фёдоров

защита, но разумная мера предосторожности. Они были сделаны из серебристого металла, того же самого, из которого были отлиты доспехи каждого присутствующего гвардейца. Их конвоирам маски не полагались, поэтому военные нервно переминались с ноги на ногу, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

      Услышав шепот, ближайший гвардеец повернулся к ним. Возмутиться он не успел, капитан зычно рявкнул:

      – Идут! Ну-ка, выпрямились, не позорьтесь!

      Гвардейцы подобрались. Со стороны гарнизона, поднимая пыль, надвигалась кучка всадников. Минута, и они поравнялись с клетками, осадили лошадей, слезли на землю. На пару гвардейцев Рик не обратил внимания, привык к блеску доспехов перед глазами. Другие двое представляли куда больший интерес хотя бы тем, что выглядели до смешного карикатурно.

      Ближе всего стоял священнослужитель, болезненно худой, в простой белой рясе, с бритой налысо головой. Выражение его лица было сухим, как бумага. Скользнув глазами по клеткам, он замер, буравя взглядом колонну новоприбывших.

      Второй был толстяком, в темно-синих, богато драпированных одеждах. Позолоченная фурнитура искрилась в лучах солнца, как бы соревнуясь с серебряным блеском доспехов, на пухлых пальцах поблескивали перстни, по одному на каждом, а не некоторых и по два. На фоне гарнизона и унылого пыльного пейзажа он смотрелся как инородный организм, который выдернули со столичного приема и заставили играть театральную роль.

      В отличие от церковника, толстяк широко улыбался, потирал пухлые ручки и выглядел очень бодро для рассветного часа. Живо покивал всем, с кем встретился взглядом, поцокал языком. Потом, словно устыдившись своего энтузиазма, покачал головой. Мол, ну и дела… Капитан тем временем приложил пальцы ко лбу и поприветствовал священника.

      – Ваша святость.

      Худой склонил голову. Капитан повернулся к толстяку, приложил кулак к груди.

      – Рад приветствовать вас.

      Тот развел руки, будто желая подарить гвардейцу свои объятия.

      – Взаимно, безусловно, взаимно! Капитан Гектор Коска, если я правильно понимаю? Впервые у нас?

      Гвардеец склонил голову.

      – Вы правы. Я получил назначение на конвой этой весной.

      – Чудесно, просто чудесно! Всегда рад новым лицам на нашем руднике! Если вы понимаете, о чем я, ха-ха. Шучу. Ну а я – привратник Пинкус Стулус, обойдемся без прочих титулов. Сомнений нет, именно мое имя указано в ваших сопроводительных бумагах, не так ли?

      Капитан вновь склонил голову и протянул пару листков. Пинкус схватил их и, не взглянув, начал помахивать ими в воздухе, продолжая представление:

      – Также обязан вам представить священнослужителя Иглу, да-да, не удивляйтесь. Со всей ответственностью могу заявить: под его светлым взглядом добыча рун проходит ровно так, как было бы угодно богам!

      Толстяк даже коснулся лба, настолько его переполняли чувства. Игла перевел взгляд на него – ничего светлого и доброго в его выцветших глазах не было. Скорее, желание заткнуть