Собирая по крупицам ад. Макс Риу

Тело постепенно скрывалось в толще земли. Последним исчезало лицо с этими, проживающими до боли, глазами.

      – Из-за моей болезни я многое не помню, у меня большие провалы в памяти. Вчера мне велели забрать его из военного госпиталя, так как они эвакуируются. Они держали его там лишь две недели. Утром он приходил в себя и разговаривал со мной, а сейчас я обнаружила его здесь в ужасном состоянии. Такое ведь не могло случиться за день? Я ведь не сумасшедшая, я ведь все это понимаю.

      Я молчал и старался побыстрее справится, так как на улице потихоньку пропадала спасительная тьма. На клумбе получился небольшой холмик, сверху которого она поставила совсем уже истлевшую свечу, и мы вдвоем стали рядом. Она сожмурила глаза, пытаясь рассмотреть мои черты.

      – Мне кажется, я вас раньше видела, но только не наяву, а будто во сне. Ваше лицо мне очень знакомо.

      – Я уже тоже не понимаю, где сон, а где реальность, – ответил я.

      – Мне нужно Вас отблагодарить. Пойдемте.

      Она не обратила внимания на мои отговорки и повела к своей квартире. Я обязался ждать у входа. Женщина нырнула в свое жилище, долго там копошилась и вновь наступила тишина. Прошло минут пять, и я решил, что стоит идти домой. Но в этот момент она вышла из-за дверного проема и произнесла старым голосом:

      – Адам? Это ты? Ты вернулся?

      Я молча скрылся в темноту. Этой ночью меня терзала бессонница. Может из-за отсутствия Токи, или из-за боли в теле. А возможно, из-за своих размышлений. Скорее, из-за всего сразу. Я вспомнил, что так и не забрал банки, которые нашел в чужой квартире. Но возвращаться сейчас туда не хотелось. Головокружение и усталость прогнали чувство голода. Даже еда Серого осталась нетронутой. Голову заполонили мысли об этой ночной «звезде». В момент, когда она угасала на могиле Стефана, я вспомнил, кто именно дал ему те таблетки. Оказывается, моя последняя цель – «не убивать», была уже давно недостижима.