Умри вместо меня. Повести и рассказы. Марина Борисовна Тарасова

чудной ты сегодня, – промолвила Регина.

      – Ты тоже бываешь разной, переменчивой, – я осекся, боясь вспугнуть её. Сказал, что хочу побыть один, собраться с мыслями, это было чистой правдой. Насколько мог деликатно дал зелёных, положил в сумочку, чтоб не обижалась, довёз до электрички.

      Я отключил мобильник, делал наброски, пытаясь запечатлеть свое открытие, преображение Регины, я рисовал карандашом и тушью, потом углубился в расчеты, чертил, а замысел все бурлил, эликсиром в реторте алхимика. Утром я сел за руль и отправился в наш Художественный Комбинат, как сказали бы раньше. Теперь ничего такого не существует, среди березовых лесов, к северу от столицы, стоит бывшая оборонка, заброшенная, единственное, что от нее осталось – классные мастера, они то и перешли, вполне успешно, на изготовление разных забористых штуковин, эксклюзива для дизайна. Я работал с ними уже два года. Мой заказ никого не озадачил, технически он был несложен, поджимали только сроки, я дал ребятишкам неделю.

      Пока суть да дело, трое умельцев, чтоб не терять время, поехали ко мне с трубами и сваркой подвести воду из ванной в мастерскую, им еще предстояло сварганить душ. Я съездил в соседнюю деревеньку, в Оселки, привез сено и пока свалил его в сарай. Опять смотал в город, купил в театральном магазине боа из перьев, прозрачную материю и собственноручно сшил занятный хитон, чем меньше людей вовлечено в мою идею, тем лучше.

      В субботу утром на хутор въехал фургон, ребята внесли четыре стенки, обитые золотистой рабицей, для большой, просторной клетки, дверцу с захлопывающимся замком, и еще одну рабицу крышу, толстые металлические рейки, аккуратно подогнанный крепеж. На сборку, на монтаж ушел целый день; Кеша, бригадир, еще недавно маявшийся без работы, а теперь благодаря кормильцам вроде меня, разъезжающий на «вольво», поглядывал с недобрым любопытством: дескать, что, друг ситный, навалял всякого разным толстосумам, теперь сам с катушек сорвался? Терпел, терпел и не выдержал.

      – И какую же зверюгу, Феликс Антонович, хочешь сюда посадить?

      Не люблю я свое отчество, так плохо сочетающееся с именем, не люблю все, напоминающее отца.

      – Динозаврика, – сказал, не моргнув глазом.

      Мастера натужно засмеялись.

      – Где ж они еще плодятся?

      – Места надо знать.

      Вечером, щедро заплатив, я бригаду отпустил. С удовольствием обошел и оглядел клетку, остро поблескивающую в сумерках, внес в нее подобие насеста, сам собрал скамеечки, делал как задумал. Поставил очиститель воздуха, проверил шнур, насыпал овсяные мюсли в мисочку, налил воды в другую посудину. Потрогал новенький замок. Хоть и время было позднее, не поленился сходить в сарай, постелил на пол солому-сенцо и развалился в клетке; приятно щекочущая подстилка еще таила запах прошлогодних трав, вот так бы и лежал, сам бы здесь жил, спал. Все сносно, относительно комфортно; с неохотой я поднялся, снова покрутил, проверил дверцу, перелез на диван и забылся