Arbitratust. Мрак Думлука. Александр Николаевич Константинов

на свои вопросы.

      Пожилой возраст, основная причина ухудшения зрения, и теперь без очков, по – большей части никак не обойтись, но профессору они были и не нужны, чтобы разглядеть тот Мрак, который находился за спиной Алекса. Да, именно его и имел ввиду Алекс, когда говорил про трансцендентность. Небеса черны и пусты, а ад и близко не подходит под все человеческие описания. К, сожалению, разум человека очень скуден на образы, и с этим ничего нельзя поделать, ибо такова наша природа.

      Профессор не верил в существование таких тайн и загадок, которые были бы не по зубам человеческому уму. Но он отчётливо видел, как его гордость всё дальше и дальше отдаляется от черты света. Он, как и многие другие, пока что молча взвешивал все “за” и “против” естественно осознавая свои неизбежные ошибки при осмыслении происходящего. Он прекрасно понимал, что его пространные рассуждения о понятии некой черты света, могут быть превратно истолкованы его коллегами и друзьями. А это могло в дальнейшем поставить заслон, увести от истины. Конечно, он не мог точно знать, что находиться за чертой, и возможно ли существование разума вне рамок познаваемого.

      А немыслимое и непостижимое было за каждой стеной, за каждой закрытой дверью. Называть это можно по – разному, на сколько хватит фантазии, но суть от этого не изменится. Профессор видел, как Алекс теряет человечность и с каждым днём превращается в нечто неправдоподобное, а объяснить все эти происходящие с ним метаморфозы, не представлялось возможным, так как катастрофически не хватало не только знаний, но и времени. Часы тикали и нужно было действовать, но как именно и какими подручными средствами? Было ли это очередным тупиком, или всего лишь завесой, за которой скрывалось нечто шокирующее, непостижимое и даже, пара нормальное?

      В тиши своего кабинета, иногда по нескольку раз в неделю засиживаясь до глубокой ночи, Петр Алексеевич внимательно перечитывал не только дело Алекса, но и свои видения, аккуратно записанные в блокнот. Он также уже несколько раз перечитывал личные записи, сделанные директором детского дома Викторией Андреевной Звягинцевой, в котором жила и воспитывалась “четверка”. Свои мысли, изложенные на бумагу, она однажды передала профессору лично при их единственной встрече, когда ребята уже учились на первом курсе.

      Именно в её записях, профессор и обнаружил не только множество “чудесных” очень странных совпадений и роковых случайностей, но и множество необъяснимых и порою страшных явлений. Для профессора, записи Звягинцевой стали нечто вроде книги откровения, потому – что все её опасения и невероятные теории по поводу тёмной природы Алекса, прекрасно отражались в зеркале мира. “Четвёрка” вместе уже девять лет и крепко дружны, несмотря на сложные характеры. Но очень интересным профессору показался сам факт полного отсутствия контактов между ними и потенциальными родителями. Как пишет сама Виктория Андреевна, никого из них, ни – кто даже не пытался усыновить и удочерить. У Алекса, конечно, совсем другая история, которая, однако делает изучение его внутреннего мира