Нерукотворный. Юрий Ель

долгих тысячелетий.

      – Когда-нибудь ты сможешь простить своих созданий, но сейчас отринь злость и обиду.

      Всеотец внимательно слушал и, кажется, был полностью согласен с Бьерном. Он привык спорить и упрямиться, но к младшему брату часто старался прислушиваться.

      – И что же мне тогда делать?

      Бьерн хотел сказать только одно: отпустить. Но не мог. Вслух же он ответил:

      – Я пойду вместо тебя. Проведу Солнце по его пути, помогу вновь обрести утерянное, а потом приведу к тебе. И ты сделаешь то, что желаешь.

      Бог внимательно смотрел на брата. Молчание длилось всего пару мгновение, но Бьерну показалось, что минула целая вечность. Он был готов услышать отказ, чему совсем не удивился бы.

      – Хорошо, – ответил Баиюл. – Но ответь мне со всей честностью: причина только в этом? В беспокойстве обо мне?

      Бьерн ответил:

      – Это не только беспокойство, но и моё искреннее желание. Мне хочется покинуть Мацерию и посмотреть на Ферасс. На вновь пробудившийся мир.

      Его силы никуда не исчезли. Бьерн обладал былым могуществом, потому это путешествие, пусть и таило опасности, однако же не несло такого серьёзного риска для его жизни. Баиюл был в этом уверен.

      Он действительно мог защитить себя и Аелию при необходимости. Потому это было даже разумно.

      – В таком случае, завтра ранним утром мы отправимся в путь, – радостно заключил Бьерн, хлопнув в ладоши. – Спасибо за доверие, милый братец.

      Всеотец сам себе удивился: как же быстро он согласился на эту авантюру. И даже уговаривать не пришлось. Но ведь слова Бьерна звучали очень убедительно. Он никогда не влезал в дела Баиюла просто так, без надобности, и никогда не мешал ему в осуществлении планов. Потому сейчас, очевидно, стоило прислушаться к нему. Да и что уж говорить – Бьерн был прав. Бог и в самом деле мог не уберечь Аелию и погибнуть сам. А ведь раньше его могущества хватало на невероятные вещи: и человека сотворить, и бессмертных призвать, и горы воздвигнуть, шагая по пустынным просторам ещё спящего Ферасса.

      – Отправляйся прямиком в покои, Бьерн. Выспись, как следует.

      Бьерн послушно кивнул и, забрав скрипку, встал. Уже у дверей он услышал строгий наказ:

      – И никаких гулянок! Я знаю, что ты вряд ли устоишь перед соблазном выйти ночью в город и поплясать. Прошу, не вынуждай меня ругаться. Это не последний праздник в твоей жизни. Успеешь ещё развлечься. А сейчас мне важно, чтобы ты набрался сил. Покинув стены Мацерии, ты уже не будешь в безопасности.

      Порой Бьерну казалось, что Баиюл попросту забывал о том, кем являлся его младший брат, а именно обладателем второй половины божественного сердца. Сам он богом не являлся, конечно, ведь был лишь сотворён его руками, но бессмертием и силой обладал, равной самому Всеотцу. И пусть естество рукотворного не было окутано божественной аурой, всё же от старшего брата Бьерн не сильно отличался.

      Но спорить он, конечно же, не стал:

      – Как скажешь. Спокойной ночи, Баиюл.

      С этими словами он вышел