Татуировка птицы. Дунья Михаиль

через три. Как раз у нас будет праздник птиц, – пригласил его отец Элин. – Посмотрите, как мы его отмечаем, сжигая клетки. Вы заметили по дороге, сколько здесь водится птиц? Они обитают по соседству с людьми и летают очень низко. Только вот являются сюда время от времени охотники из города и соседних поселков да ставят силки.

      Опустивший глаза Элиас украдкой бросил взгляд на Элин. Она тоже потупила взор.

      Из кухни ее позвала мать: «Элин! Подойди сюда!» Так Элиас узнал, как ее зовут, и его охватила необъяснимая радость. Элин вернулась из кухни с подносом, на котором принесла айран и пирожки с инжирным джемом.

      – Ничего в жизни вкуснее не пробовал, – проговорил Элиас, присев с ними и надкусив пирожок.

      Услышав похвалу, Рамзи́я, мать Элин, приосанилась:

      – Я сама пекла! Из Синджара ко мне каждый месяц торговец наведывается, заказывает горы выпечки, потом продает на рынке в городе.

      – И в Багдаде даже продает, и в Мосуле! – добавил Шаммо, отец Элин.

      – Теперь буду их искать на рынке в Мосуле, есть и вас вспоминать, – сказал Элиас и посмотрел на Элин, сидевшую между родителей. Он встал и засобирался.

      – Секундочку! – остановил его Шаммо и поспешил на кухню.

      Элин улыбнулась Элиасу и тоже встала. Она была копия матери, только в современном образе. Она не носила белую повязку на голове и широкое платье, перехваченное на талии льняным поясом. На ней была юбка и рубашка из хлопка. Волнистые волосы кофейного оттенка спадали прядями на плечи. Среднего роста, как и мать, но стройнее.

      Шаммо вынес два больших пакета – в одном пирожки с джемом и заплетенный в косу высушенный инжир, в другом – большой пирог в форме птицы с инжирной начинкой.

      – Спасибо! – поблагодарил Элиас.

      – Всегда пожалуйста!

      – Отец! Тяжело будет ему нести все это, – вмешалась Элин.

      Шаммо озадачился, потом, воскликнув «Есть решение!», выбежал из дома. Его не было несколько минут, и вернулся он с ослом.

      – О, это животное знает дорогу. Он не раз уже отвозил наших гостей, а потом сам возвращался в деревню. Мы его нагрузим, а внизу отвяжите пакеты и отпустите его, он сам добредет.

      Уже усевшись на осла, Элиас помахал им на прощание:

      – До свидания!

      – Всегда рады!

      Жители Халики никогда не говорят «До свидания!», только «Приветствуем!» и «Всегда рады!».

      Красный мак

      Спешившись с осла и пустив его обратно в гору, Элиас встал на обочине пыльной дороги дожидаться, когда мимо проедет автомобиль, следующий в сторону шоссе. Несколько раз, пока осел не скрылся из виду, Элиас оборачивался, чтобы убедиться, что животное идет в правильном направлении. Спустя четверть часа вдалеке показалась машина, и Элиас поднял руку, проголосовав. Машина сбросила скорость и притормозила рядом с ним.

      – Тебе куда? – первым спросил его водитель. Под кустистыми усами у него торчала зажженная сигарета.

      – Буду благодарен, если подбросите