Чёрная Гронья. Кассандра Тарасова

ты не ответишь на мои вопросы».

      – Ей больно, страшно и стыдно. Она хочет уйти, – заключила ведьма. – Какой вопрос ей задать?

      – Пусть скажет… её убили или она сама лишила себя жизни? – граф сам не узнал свой голос.

      – Тебя убили или ты сама лишила себя жизни? Отвечай.

      Призрак схватилась за голову, длинные волосы задрожали.

      – Сама, – протянул дух Иды замогильным голосом.

      – Пиши, – приказал граф писцу.

      Перо забегало по пергаменту.

      Гронья еле сдержала улыбку.

      «Разумеется, сама. И ты видела, как я уносила твоего ребёнка. Я хотела, чтобы ты запомнила это».

      – Почему ты это сделала? – спросила ведьма, вглядываясь в призрачный силуэт.

      – Ведьма.

      На пол полетела чернильница, молодой писец выронил перо, упал на пол и спрятался за мантией графа. Амадей де Корбу изменился в лице – напряжение сменилось ужасом, но лишь на пару секунд. Его взгляд наполнился гневом, руки затряслись от напряжения.

      – Ты!

      – Я.

      – Ты всё знала? – еле выдавил граф из себя.

      – Знала, но не всё, – спокойно ответила ему Гронья.

      – Это была ты?

      Он указал тростью на чёрную полосу на шее мёртвой Иды. Ведьма хищно улыбнулась и кивнула головой.

      – Ведьма-а-а… – испуганно завыл молодой писец, подползая в двери. – Она нас всех убьёт!

      – Стоять! – прорычал граф и ударил концом трости в пол перед писцом. – Никто не выйдет отсюда! Поднимись и не вой!

      Слуга подчинился и забился в угол подвала, не прекращая шмыгать носом.

      – Ты, ведьма из Вен-Либре, – Амадей прочистил горло, пытаясь взять себя в руки. – Это ты убила Иду?

      – Нет. Она сама себя убила.

      Граф ударил ладонью по столу.

      – Я знал Иду, она бы не сделала так сама! Твоё колдовство? Ты заставила её сделать это? – голос графа звучал всё громче.

      В ответ Гронья взяла щепотку толчёных ягод боярышника и бросила в пар над жаровней.

      – Если и так, то она вполне заслужила то, что с ней случилось, – ведьма вновь обратилась к призраку. – Расскажи мне всё. Про своё дитя, про своего отца, про отца своего ребёнка, про то, зачем ты убила моего дорогого племянника Эгиля?

      Призрак затих, потом заметался по подвалу, пытаясь найти лазейку, чтобы убежать. Графу показалось, что труп на столе зашевелился. С полок подвала полетели горшки и вёдра, рассыпались корзины с травами и сушёными яблоками. Затрещали ставни на закрытом окне, задрожала дверь.

      – Прекратить! – закричал Амадей. – Гронья!

      Ведьма бросила в огонь высушенные цветки крапивы. Призрак закричал и вернулся обратно к жаровне. Гронья нахмурилась – дух Иды смотрел на неё с отвращением.

      – Если бы не ты, – стонал призрак. – Если бы не ты, у меня бы всё получилось…

      – Ты всё равно всё расскажешь, но вначале ответь – зачем ты убила Эгиля? Зачем ты оборвала в петле жизнь моего племянника?

      – Мне было скучно, – безразлично ответила