Быть русским. Валерий Байдин

Москве создана новая общественная орга низация «Христианское возрождение» – филиал находящейся в Париже Международной благотворительной ассоциации помощи православным христианам в России и Восточной Европе «Возрождение». Председателем её правления в Москве стал историк Валерий Байдин… «Христианское Возрождение» ставит своими целями создание церковных музеев, проведение эталонных реставраций, возобновление паломничества по святым местам России и других стран, создание отдельного канала христианского телевидения… Хочется надеяться, что мы стоим у начала международного движения за спасение и возрождение памятников русской религиозной культуры…»

      Филипп развёл руками, глянул на меня, но моё фото в журнале и развёл руками:

      – Это чудо.

      – Ничуть! Видно, Богу угодно, чтобы Советский Союз превратился в православную Россию!

      – Именно! – вскричала Брижит.

      Мы соединили над столом руки и трижды встряхнули ими, сияя глазами.

      – Только в России такое возможно, – Филипп, разлил по бокалам остатки вина.

      – Не забывайте, нашу ассоциацию благословил архимандрит Павел, настоятель Псково-Печёрского монастыря. Он, кстати, вас в гости приглашает, к «старцам и батюшкам».

      – Голова кружится! – Брижит ладонью коснулась виска. – Почему ты сразу не сказал, даже не написал? Поздно, но я всё-таки выпью за тебя.

      – И я! – добавил Филипп. – За тебя и за твою страну, Валери! За самую удивительную страну в мире!

      – За нас всех!

      Мы поднялись и звучно сдвинули бокалы. Хотелось пить без конца за свободу, дружбу, за наше будущее.

      Через несколько минут восторги рассеялись. Мне устало напомнили, что завтра рабочий день. Филипп повёл меня по квартире, в угловой комнате зажёг свет:

      – Вот, располагайся, это для тебя.

      Узкая кровать, шкаф, письменный стол, стул, полка с книгами. Ничего лишнего. На стене красивый рисунок с голубой танцующей балериной.

      – Мерси-и! – протянул я. – Тут так уютно, красиво! А что это за рисунок?

      – Наталья Гончарова, – Филипп сверкнул оливковыми глазами, – подлинник, парижский период.

      – Потрясающе! – я невольно отступил на шаг

      – Ну вот, будешь вдохновляться. Кстати, – он приоткрыл шкаф и показал на пёстрый китайский халат, – это тоже для тебя. Там и тапочки найдёшь. До завтра!

      На ночь я открыл окно, вдохнул бензиновую гарь с привкусом миндаля и мгновенно заснул. Проснулся среди ночи. На уши давил тихий, напряжённый рокот. Выскочил на узкий длинный балкон и не поверил глазам. Застывшие автомобили до предела заполнили длиннющую прямую улицу, белые и красные огоньки фар медленно плыли в противоположные стороны. Ручные часы показывали половину третьего.

      – Ничего себе, – пробормотал я и опять растянулся в постели.

      Заснуть удалось лишь с помощью давней привычки к странствиям: подложив руку под одно ухо и накрыв другое подушкой.

      Глаза