Дневники путешествий. Эмилия Тайсина

маленькой тарелочкой, предназначенной для хлеба. С некой опаской положила на нее уголок арбуза и дольку ананаса. Ананас неожиданно оказался вкуснейший! Я повторила, потом нашла свой компот и стала смотреть BBC World Service, экран во всю стену был напротив входа. В основном говорили о двух предстоящих событиях: приезде Буша и Олимпиаде. О Конгрессе не говорили.

      После завтрака нас очень быстро загрузили в два автобуса и спешно повезли к президентскому дворцу. Чем была вызвана такая скорость, я до сих пор не знаю. Тогда я подумала, что предстоит какая – то особая церемония типа разведения караула, и она будет в 8.15 – и точка. Но ничего особенного не случилось. В утреннем блеске разворачивался перед нами красавец –Сеул. Громадный город XXV, не знаю какого – еще – там века. Чисто умытый муссонными ливнями, разнообразный, с размахом небоскребов и любованием укромными лирическими сквериками, с парками, площадями, памятниками и фонтанами, – двадцатимиллионный бесконечный город – метрополис. Развязки мостов над Рекой и основными магистралями, как замершие спруты, полеживали пока безопасно. Американская база в колючей проволоке и – длиннейший тоннель. А где что–нибудь этническое?

      Наконец, приехали к императорскому дворцу. Да! Это этническое!! На любой резной угол, завиток крыши, львиную голову, лестницы, демонят – оберегов или череду узорочья можно было бы смотреть часами! Но – опять до боли знакомое: коллеги, у вас десять минут, пройдитесь, сфотографируйтесь и быстренько в автобус!

      В тот день было воскресенье, и музей, расположенный во дворце, не работал. Так я туда и не попала больше; но «коллеги» потом рассказывали, что там все довольно аскетично. Вобщем–то этот дворец, как и прочие похожие сооружения, – другие дворцы, парадные ворота, носящие имена сторон света, беседки с колоколами, звонящими по важным дням, – запомнились мне как шероховатый, темноватый, довольно элегантный серо–зеленый дракон с алой пастью. Дворцовая площадь, украшенная знаменами, большим фонтаном и статуей какой–то свободомыслящей птицы, была в тот выходной полна народу. Напротив императорской – президентская резиденция. Полиция в черном, с мечами. Другие полицейские, напротив, в лихих велосипедно–мотоцоклетных цветных шлемах, голубых рубашечках, черных весьма сексуальных шортиках и на роликовых коньках. Дубинок не видно. Шныряют прямо меж пешеходов, улыбаются. Истинные корейцы все время улыбаются и омахиваются веерами типа мухобоек, носят шляпы а–ля гаучо и очень часто – зонты, от солнца те же, что и от дождя. Вообще там иностранцы как–то неприметны; а то все легкие, мелкие тельца местных в каких–то цветных тряпочках в восемь легких рядочков. Плоские, чистых ясных линий личики с носишками, на которых очки, – и улыбка. Дети очень симпатичные, а взрослые – не очень… на Средиземном море люди в сто раз краше.

      Ну, неважно. Зато эти умные. И сейчас, когда перешли с вегетативной пищи на нормальную, стали рождаться и вырастать вполне крупные, даже полные