Jazz-поэзия. Избранные произведения разных лет (1987–2019). Саша Немировский

заказав мартини,

      местное одиночество пережидает праздники

      в компании из самих себя, точней, в пустыне,

      под телевизор, где чудеса пластики

      представляют Крысиный Король,

      Щелкунчик и иже с ними.

      Роль

      Нового Года всегда в надежде,

      которая есть функция от неопределенности

      по страху.

      Не вдаваясь в подробности

      математики, полагаясь на интуицию,

      выжить, если события вдруг порежут

      с размаху.

      Коалиция

      из наряжённой ели плюс тепло близких —

      это крепость.

      Она сторожит водораздел времени,

      уходящего «по-английски»,

      без прощания,

      в движение стрелок над рисками,

      в январский бутон,

      уже вызревший, как обещание,

      что всё будет хорошо. Без сомнения.

      Январь.

      Полыхающие цветы магнолии -

      как чайный сервиз, накрытый на ветки без листьев.

      Как увертюра тепла. То ли

      так бликует фонарь,

      что они отражаются в твоих глазах, то ли

      новогодняя ночь вообще лишена смысла.

(28.12.16)

      Открытка из Синтры

      Эти бусы огней, уходящие в море с грудастых холмов.

      Мавританские башни – тиары, где небо в подсветках.

      Синтра спит. Плещет камень в разбеге веков.

      Ресторанные столики спят в одеялках салфеток.

      Это час, когда эльфы приходят с прогулок

      в садах Риголейра.

      Это время курительных трубок

      с бокалом портвейна.

      Португальское время эпохи смешенья времён.

      Всё, что было уже и ещё не случилось.

      Здесь клён

      перемешан на склонах с хвощём и сосной.

      И тут воздух звенит колокольней и пахнет весной.

      Назначенье извилистых улиц

      в расстановке дворцов.

      Мы коснулись

      бруcчатки и стали причастны к листве.

      Дон и Донья, что из синих встают изразцов,

      чтобы выйти в кроссовках в рассвет.

(08.09.14)

      Аляскинские стансы

      Количество воды, нас разъединяющей

      уже не измерить в литрах или бассейнах.

      Живущий здесь и постепенно

      тающий

      лёд постоянно

      добавляет погрешность

      к любому числу. А рассеянный,

      мягкий свет

      память о красках юга

      сводит почти на «нет»,

      каждую малость градуса отсчитывая от полярного круга.

      Здесь корчма

      у дороги носит название «гранд-отель»,

      Но хозяин-повар не вызывает стряпней восторг.

      Как и почва

      не прощает босой ноги,

      предпочитая ботинок, или, лучше, сапог.

      Тут, где злая метель

      просто отошла, временно,

      и стоит, смотрит, сжав кулаки

      высоких гор,

      покрытых материалом, из которого изготавливают

      забвение.

      Здесь из нор

      вылезающий по весне всякий зверь

      торопится размножаться,

      не зная

      что