Тайны и Природа Поэзии. Надежда Крюкова

за шагом подниматься по духовной лестнице ввысь, многие из них останавливаются на полпути. Опустошая тем самым душу и озлобляя сердце, область же ума наполняя фантомами-мыслями – безобразными на вид миниатюрными созданиями, которые и ответственны за тот образ жизни своего носителя, который ожидает его после тридцати лет.

      Поскольку же я только в этом возрасте занялась серьезно поэзией, моё отношение к ней было совсем иным. Я начала писать не с простеньких стихов, типа «Сама садик я садила, сама буду поливать», а… с сонетов! Приведу, в качестве подтверждения истинности этих слов, сонет, написанный в начале 70-х годов в Лондоне (всего сонетов создано больше двадцати пяти).

СОНЕТ № 1

      Была Земля твореньем первозданным, –

      Слугою стала глупой Суеты,

      Раздора спутницею постоянной,

      Праматерью убогой Нищеты.

      Жила века по прихоти Тирана,

      Питаясь ядом злобной клеветы:

      Слепа, невежественна и бесправна,

      В крови топила светлые Мечты!..

      – Ты наплодила океаны злобы! –

      Раздался как-то Голос с высоты, –

      Несёт зловоньем от твоей утробы,

      Немедля взборони свои пласты!

      И пали в Землю с Неба семена:

      Надежда, Вера и Любовь – их имена.

      7

      Но вернёмся в Норвегию – к событиям более чем двадцатилетней давности. Неоценимую помощь в постижении тайных пружин творчества оказали мне именно годы жизни в Норвегии, в Осло: моё общение с окружающей природой и беседы с людьми, возраст которых перевалил за семидесятилетнюю отметку.

      Сегодня-то я знаю, что только благодаря способности пишущего человека общаться с природой и окружающими его людьми токами души и сердца, без подключения на первых порах каналов поверхностного сознания, схожего с изменчивой и переменчивой погодой, внутри его идёт тщательная подготовительная работа к переходу от одного этапа творчества – к другому. Вот почему каждый раз, когда, как мне представлялось, я была внутренне готова приняться за очерк или повесть об Адаме Адамовиче, садилась за стол и склонялась над чистым листом бумаги, некий строгий голос изнутри властно осаждал мой пыл: «Рано!» И я покорно исполняла его волю. Хотя, вплоть до середины 90-х годов, не задумывалась над вопросом, кому принадлежит этот голос. И ещё один вывод я вынесла из этого периода своей жизни, в Осло: недостаточно написать цельное художественное произведение, в котором органично бы переплелись поэзия с художественной прозой, религиозная философия – с богословием и точной наукой. Необходимо ещё взрастить в себе такие качества, как терпение и усидчивость, скромность и доверие к тому, что сообщает тебе в то или иное время душа – единственная духовная субстанция человека, напрямую связывающая нас с небесами, Богом. Только при условии наличия поддержки и непосредственной помощи писателю или поэту со стороны его духовного двойника – «сокровенного сердца человека», по Апостолу