Предвестник Судьбы. Андрей Иванович Панин

этого зайду к отцу Дорию. На душе у меня скребут кошки! Или ха-ха, скорее рыси».

* * *

      Дара, как кошка перепрыгивала с крыши на крышу городских строений, ориентируясь по пульсации от кулона.

      «Просто супер, я его потеряла. Ветагор с меня семь шкур снимет, о Создатель! Будь ко мне благосклонен. Будет просто замечательно, если на меня обратят внимания.

      Я уже вижу заголовки местных газет: Северяне приехали в Кред, и они до такой степени дикие, что прыгают по крышам домов или на севере не строят дома выше одного этажа. Вот они и решили посмотреть, что происходит на втором этаже. Так, тут мне надо спрыгнуть».

      Дара оказалась в переулке Порядка, который был застроен зданиями из черного кирпича. Земля просто запечатана черной брусчаткой, на улицах тихо и безлюдно.

      Переулок строился для того, чтобы вызывать страх у горожан. Ведь Инквизиция создавалась, как карательный инструмент в руках императора.

      В переулке располагалось несколько больших домов – бывшие казармы Ордена, где проживали и обучались послушники.

      Дворец суда – массивное четырехэтажное здание с большими окнами (многие из которых закрыты ставнями). Подход к нему украшен статуями девяти животных Создателя. Чуть дальше располагалось трехэтажное здание с пристроенной вышкой – это и был дом Порядка.

      «Ну и местечко! Как я понимаю это и есть знаменитый переулок Порядка. А вот кулон меня ведет к этой махине».

      Дара оглядела дом Порядка, плотнее накинула капюшон на голову и по стенке начала пробираться во внутренний двор строения.

      – Ха, кто это тебя так отделал Бульдог? – Услышала Дара грубый мужской голос.

      Она укрылась за одним из редких деревьев.

      – Будешь смеяться, но это сраная канарейка, – Бульдог указал на свой нос, – а вот это от одной суки, которую я обязательно найду и заставлю жрать землю.

      – Ты от Йориса? Как он? – Спросил обладатель грубого голоса.

      – Он просто не в себе, орал, как резанный. Я давно его таким не видел, – пожаловался Бульдог.