Предвестник Судьбы. Андрей Иванович Панин

ко мне. Их белые одеяния, босые ноги, светлые и добрые глаза. Каждый взгляд направлен в мою сторону. А я иду среди этого человеческого леса, каждый освобождает мне дорогу, каждый с благовонием смотрит на меня. Дети, женщины, мужчины.

      Я чувствую, что несу благо. А потом они начинают петь, все хором, эти голоса дают мне силы идти. Я поднимаюсь в гору, мои ноги тоже босы, я чувствую тепло земли, я чувствую всю силу этого мира. Смех, улыбки, пение, Создатель это же и есть истина, что ты несешь мне, я поднимаю руки к небу.

      Я чувствую Твое прикосновение, я знаю, что истина уже совсем рядом…тьма! Кругом тьма, я оборачиваюсь и вижу мертвые глаза, иссохшие тела…я вижу глаза Сильфы, они совершенно безжизненные – пустые…»

      Самаэль резко открыл глаза и перед ним снова возник этот бесконечный кошмар. Он не знал, что будет дальше, но с каждым разом кошмар становился всё длиннее. И каждый раз он видел продолжение.

      Все тело болело, его трясло. Он лежал на кровати. Приподнялся, оглядел убранство комнаты: маленькое помещение, скорее всего комната в таверне. Одноместная кровать, на которой он лежал, деревянный столик у стены и хлипкий табурет. На полу прогнившие доски, обшарпанные стены с явными следами протечки. По виду из окна комната располагалась на первом этаже, за окном светило яркое солнце. Сколько же он проспал?

      Еще раз оглядев комнату, Самаэль увидел листок бумаги на столе. Надо подняться и прочитать, но тело не слушалось. После удара по голове, голова раскалывалась. Надо же было ввязаться в эту заварушку!

      Сколько же времени он пробыл в пути? Они ехали всю ночь, он просыпался и снова уходил в беспамятство. Вспомнилась та девушка, которая спасла его. Хотя, можно ли было это назвать спасением?

      Сначала ударила, а потом выкрала. Он хорошо помнил ее лицо. Помнил, как его везли на лошади, как он лежал на земле. Черные волосы, бледное лицо и глаза. Они были совершенно безразличны к нему и к этому миру.

      Девушка точно была не местная. По тому что он знал из книг, такой внешностью обладали северные народы. Но чем он обязан этой девушке? И почему же ему так плохо? От удара по голове он не мог бы столько проспать.

      Силой воли Самаэль заставил свою руку потрогать кулон на шее, он был на месте. Это самое дорогое, что у него осталось, воспоминание о матери. Малахитовый, треугольный кулон и он был всегда с ним.

      Спустил ноги с кровати, сполз на пол. Головокружение и слабость не позволили сразу встать на ноги. Собрав в кулак всю силу воли, Самаэль все-таки смог подняться. Доски под его телом заскрипели. Он присел на табурет и взял в руки листок, лежавший на столе. Текст был размашистым, буквы кривоватые: «Никуда не выходи, я скоро буду».

      Самаэль понимал, что обязан этой девушке и должен поблагодарить ее за спасение жизни. Должен ли? Если бы она не пришла, то они с дочкой Освина возможно отсиделись бы в погребе…

      На Самаэля нахлынули воспоминания. Перед глазами встала картинка, как его спасительница хладнокровно перерезала горло официантки. Сработал рвотный рефлекс, но он удержался. Разум переключился на другой образ.

      Сильфе нужна его помощь, он это чувствовал