На краю вулкана. Сказки для взрослых, или Неадекватные мысли об адекватных событиях. Александр Холин

Пойду, постараюсь договориться с собакой.

      С этими словами мой друг вышел из дома и вскоре косые безответственные струи дождя скрыли его в наползающем тумане.

      Конец этой истории неизвестен никому, так как по возвращении мой друг отправил мистера Беломора на вечное поселение в Гринписовской Трясине, обещая, однако, всякое заступничество и поддержку в борьбе с собакой.

      Но я не раз ещё слышал, что глубины Гринписовской Трясины потрясает жуткий леденящий душу вой бедного животного, которое страдает от недоедания и от тоски по человеческому обществу.

      Сказка про русалку

      Было это или не было, а кроме Аллаха великого и мудрого никого не было… Ой, чевой-то не так я сказку зачал. Вероятно, не так и закончится. Причём тут Аллах в русских сказках? Ведь они пока ещё русские. И русские бабы только за наших мужиков замуж выходят. И столицу до сих пор Москвой величают, а не Москвобадом, прости Господи! Или я не прав?

      Ну, да ладно. С присказками проехали, пора бы и за сказку. Жил да был дед с бабкой, то есть старик со старухою. Была у них корова ядрёная да три сына в придачу. Двое, как водится, шибко умных, а третий – так себе, – в гениях числился. В крайнем случае, в полу-умные можно записать, но никак не иначе.

      Так вот. Сидит старик как-то на завалинке, Моршанскую махорку покуривает. А старуха рядышком семечки лузгает. И столько вокруг шелухи! – ни в сказке сказать, ни пером описать. Долго так старик рядышком со старухой просиживал, цельный час, наверное! Потом стряхнул старухину шелуху с колен, сверху покрытую махорчатым пеплом, харкнул в сторону и говорит своей половине:

      – Уйди, старуха, я в печали!

      Та икнула в ответ, да что со старика брать-то? Старпер он и есть ворчун, а ворчун он и есть…

      – Ну, чё ты, старый? Чё ты? – незлобливо проворчала она. – Иль молочка приташшыть? Корову-то я исчо не доила. Аль тебе вечёрнёго из погребу надо-ть?

      – Ох, хорошо бы. Только чё ты, старая, в слове из трёх букв сложенном четыре ошибки делаешь?

      – Ой…

      – Вот те «ой», – снова сплюнул старик. – А в русской грамматике нету слова такого, чтоб «исчо», а все бают «ещё» и все довольны. Да ты не поймешь, поди, ведь ты же баба. Ну, чё расселась? Иди Бурёнку доить.

      Старуха вздохнула, мотнула неубранной головой. Но, ничего не сказав, отправилась навестить корову, поскольку не была в хлеву со вчерашнего дня, да и не надо было. После вечерней дойки она послала младшого почистить бока коровы скребком и засыпать ей комбикорму. Младшой – он послушненький. Ведь косая сажень в плечах и лбом надысь косяк в двери проломил, а что скажешь – то и делает. И коровушку-кормилицу любит, обихаживает. Одно слово – гений. Токмо не злой, а добрый.

      Размышляя, старуха добрела с подойником до хлева, но, переступив порог, охнула, сделала шаг назад к стенке и опустилась на пол, мелко крестясь и причитая. Перед ней в нескольких шагах на полу растянулась Бурёнка, уставившись выпуклым мёртвым глазом на хлевиный потолок, а заодно и на хозяйку.

      – Господи помилуй! – поскуливала