На краю вулкана. Сказки для взрослых, или Неадекватные мысли об адекватных событиях. Александр Холин

снова подала она голос.

      Что-то зашуршало. В пещерной темноте раздался треск расстёгиваемой «молнии». Ещё через секунду снова вспыхнул свет. Но уже от фонарика, который девушка вытащила из рюкзака. Она подняла фонарик над головой. Монах всё так же неподвижно стоял на коленях, только голова его упала на грудь. Он плакал. Перед старцем на земле валялась окованная бронзой Псалтирь.

      – Дедушка, – позвала хозяина кельи непрошеная гостья, – то есть, батюшка.

      Простите меня. Я, вероятно, заблудилась. Я шла в туристический лагерь, а пришла почему-то к вам. Вот.

      Решив, что объяснила всё как нельзя доходчиво и понятно, девица думала услышать какой-никакой ответ. Но сколько ни ждала – ответа не было. Тут пляшущий луч фонарика осветил на мгновенье лицо монаха, и девушка заметила катящиеся по его худым щекам слёзы.

      – Господи! – всполошилась она. – Дедушка, то есть, батюшка! Что с вами? Вы из-за меня? И свет у вас потух… Батюшка, я не хотела, простите!

      Она достала из кармана брючек тонкий батистовый носовой платок, поползла на коленях к монаху и попыталась вытереть его слёзы. Старец удержал её руку.

      – Не надо, чадо, – тихо произнёс монах. – Скажи лучше, ты по дороге ветлу видела? Она тут одна такая большая.

      – Да, батюшка, видела, – закивала гостья. – Мне инструктор сказал, что как раз после ветлы должна быть поляна, где они разбили палатки.

      – Ты ветлу обошла слева или справа? – снова спросил монах.

      – Слева… кажись… А, может… Нет, слева. Был дождь и я ещё немного постояла под деревом. Потом пошла дальше.

      – Тебе ветлу надо было обойти справа, чадо, – прошептал старец. – Там другая тропинка. А здесь… сюда и в сухую погоду пройти трудно – пропасти кругом. Как ты в дождь-то?..

      Он немного помолчал. Потом раздумчиво добавил:

      – Кажется, я знаю, почему ты по крутизне – в дождь, и не сорвалась нигде.

      Значит, и назад пройдёшь. Иди, чадо, дождь перестал уже. Мне молиться надо.

      Девушка послушно поползла к выходу. Потом всё-таки оглянулась:

      – Батюшка, вам фонарик оставить?

      Ответа опять никакого.

      Она потушила фонарик, ощупью нашла «стол», положила на него свой подарок и выползла из пещерки. Дождь действительно перестал.

      Монах поднялся, посмотрел на послушников, ожидающих рассказа, и подошёл к деревянной этажерке у окна. На одной из полок стоял ларец хохломской росписи. На крышке был запечатлен момент из «Искушений святого Антония». Старец осторожно прикоснулся к ларцу: открывать – не открывать? Потом всё-таки открыл. Внутри на белом батистовом платочке лежал обыкновенный электрический фонарик.

      – Слышь, – толкнул один послушник другого в бок, – а ведь это…

      – Братове, – оборвал его другой, – негоже тебе…

      – Об чём шепчетесь? – прекратил эту возню пастырь. – Запомните. Не тот достоин внимания, кто искушен быв, а тот, кто переступил искушение во славу Господа нашего Иисуса Христа. Аминь.

      Сказка