На краю вулкана. Сказки для взрослых, или Неадекватные мысли об адекватных событиях. Александр Холин

возмутилась экономка. – Этот Александр Сергеевич замахнулся на форму стихосложения, утверждённую самим Державиным! И, между прочим, вы прекрасно знаете, что самым модным поэтом в России является господин Кукольник, пропагандист и ученик школы Державина. Куда же Пушкин с Боратынским лезут? И замахнулись не слишком ли?!

      – Может быть, и слишком. Нам-то что до этого?

      – Да нет, ничего, – стушевалась Валентина Геннадиевна. – Просто этого Пушкина читать никто и никогда не будет, а господин Бенкендорф хочет это сделать приказным порядком. Нет уж, дудки!

      – Ну, будет, будет! – одёрнула её Людмила Николаевна. – У меня тут проблема посерьёзнее.

      – Что случилось? Чем могу быть полезна? – навострила уши экономка.

      – Можешь. Конечно, можешь, – благосклонно кивнула барыня. – Я с тобой и раньше хотела посоветоваться, да суета одолела. Ты, надеюсь, помнишь Игоря Константиновича?

      – Мешпухина? А то как же! Так он был в вас влюблён, так влюблён! Может быть, поэтому и не женился.

      – Я о другом, – отмахнулась барыня. – Тут в моё орловское конезаводческое хозяйство пожаловали английские лорды по приказу своей королевы.

      – И что? – удивилась экономка.

      – А то, что они выбрали одного жеребчика! – объяснила хозяйка. – Прямо скажу, – красавца. И обещали огромнейшие деньги за жеребят от этого красавчика.

      – Так это ведь хорошо! – обрадовалась Валентина Геннадиевна.

      – Хорошо то, хорошо, – нахмурилась барыня. – Но был в это время со мной Игорь Константинович, который в конях разбирается много лучше меня, если не лучше всех конезаводчиков вместе взятых.

      – И что он присоветовал?

      – Присоветовал кастрировать этого красавчика, мол, поэтому от него жеребят будет не слишком много, но слишком уж прекрасных. А те деньги, которые заплатят за жеребят, окупят все затраты и обеспечат создание новой породы.

      – И что вы?

      – Я послушалась, – уверенно кивнула Людмила Николаевна. – Послушалась! Ведь Игорь Константинович плохих советов никогда не давал и не даст. Только вот жеребец что-то…

      – Он… подох?..

      – Вовсе нет! – опять отмахнулась барыня. – Он такой же рысак. Лучше многих. Только вот жеребята от него почему-то больше не родятся.

      Людмила Николаевна встала, поставила бокал с абсентом на столик, подошла к окну. Сзади приблизилась Валентина Геннадиевна, взяла хозяйку под руку и тоже уставилась в неуютное небо, прокисающее над Васильевским островом, откуда вот-вот должен был сорваться дождь. Зачем? Чтобы омыть головы обеих дам? Но ведь они думали каждая о своём.

      Сказка про искушение

      Дождь степенно барабанил в забранное старинной чугунной решёткой оконце, больше похожее на крепостную бойницу, обстоятельно втолковывая всем желающим и нежелающим о грядущей октябрьской грусти, о скором наступлении Великого праздника Покрова Богородицы.

      Монах Паисий сидел на высоком стуле с резной спинкой,