Эволюция духовности. Владимир Николаевич Коваль

ответил:

      – Социализм в отдельно взятой стране построить можно, но для этого нужно выбрать страну, которую не жалко.

      Одна из почитательниц Марка Твена, очень непритязательной внешности, рассыпавшаяся в комплиментах по поводу его таланта, услышала в ответ:

      – Я, к сожалению, не могу вам ответить взаимностью.

      – А вы, как и я, солгите, – предложила дама.

      У Вольтера спросили:

      – Где бы вы хотели оказаться после смерти: в раю или в аду?

      – В раю лучше климат, но в аду приятней компания, – ответил Вольтер.

      Алексею Орлову, физически устранившему Петра III, был задан вопрос, когда он пребывал в Берлине:

      – Какой образ правления в России?

      – Самодержавие, ограниченное цареубийством, – ответил граф.

      Фредерик Лоу, автор мюзикла «Моя прекрасная леди» однажды признался:

      – Я не люблю свою музыку, но что значит мое мнение по сравнению с мнением миллионов.

      Конструктор ракет Вернер фон Браун отзывался о своих исследованиях так:

      – Фундаментальные исследования – это то, чем я занимаюсь, когда я понятия не имею, чем я занимаюсь.

      Узнав о смерти своего знакомого, Вольтер сказал:

      – Он был великим патриотом, гуманным человеком, преданным другом, если, конечно, это правда, что он умер.

      Рональд Рейган спросил хирургов, готовившихся его оперировать:

      – Надеюсь, вы все республиканцы?

      Оноре Мирабо предупреждал своих единомышленников:

      – Робеспьер опасный человек, ибо он действительно верит в то, что говорит.

      После провала премьеры своей комедии «Веер леди Уиндермир», Оскар Уайльд заметил:

      – Пьеса имела большой успех, но публика провалилась.

      Молодой физик заявил Эрнесту Розерфорду:

      – Я работаю с утра и до вечера.

      – А когда же вы думаете? – услышал он в ответ.

      Математик Давид Гилберт так подвел черту под дискуссией о роли математики в теоретической физике:

      – В сущности, теоретическая физика слишком трудна для физиков.

      Гегеля спросили:

      – Понял ли вас кто-нибудь?

      – Только один человек понял меня, да и тот, по правде сказать, понял меня неправильно, – последовал ответ.

      Американский натуралист шотландского происхождения, основатель Иосемитского заповедника Джон Мур утверждал:

      – Я богаче магната Гарримана, потому что я заработал столько, сколько хотел, а он – сколько мог.

      Бенджамина Дизраэли, премьер-министра Англии, консерватора, попросили дать толкование разницы между неприятностью и катастрофой. Тот, воспользовавшись именем своего политического противника – лейбориста, пояснил:

      – Если мистер Гластон упадет в реку – это неприятность. А вот если кто-то его вытащит оттуда, – это будет уже катастрофа.

      Когда Аристотелю сообщили, что один из его недоброжелателей за глаза его бранит, тот сказал:

      – За глаза он пусть хоть бьет меня.

      Гегелю указали на то,