Добро пожаловать в Хтонь. Виталий Штольман

весь белый свет.

      – А чего в очках, когда солнца на улице нет?

      – Так не запрещено ж! – я сделал виновато-молящее лицо, но товарищ капитан принял мое непокаяние как личную обиду.

      – Очки поднимите!

      – Снова?

      – Будете подымать сколько требуется! – рявкнул на меня дорожный служитель Фемиды.

      Я поднял.

      – Что с глазами?

      – Я не офтальмолог.

      – Что?

      – Не офтальмолог, говорю! – громче повторил я.

      – В смысле?

      – Ну как я себе диагноз поставлю, если я – не врач.

      Даже если ты выбился в люди и прокачал свой интеллект, тебе придется каждый раз спускаться до масс в своих выражениях. Бравируя умными словечками, ты скорее вызовешь смех либо подозрение в высокомерии, а такое пролетарии не любят, могут и по морде дать, по твоей зажравшейся морде, а со служителями правопорядка вообще шутки плохи, но меня уже было не остановить.

      – Дерзить, значит, вздумали?

      – Я?

      – Вы!

      – Отнюдь…

      – Что?

      – Отню-ю-ю-юдь! – громче повторил я.

      – Вы что тут, голос на меня повышать вздумали?

      – Я думал, вы – глуховат! Извините!

      – Кто глуховат?

      – Вы глуховат!

      – Почему глуховат?

      – Ну я вам говорю, а вы мне «что» да «что». Думал, не слышите. Вот и говорю громче. Забота, так сказать, о ближнем своем.

      – Я не глуховат.

      – Хорошо ж, когда так! – я сбавил громкость до нормальной.

      – Запрещенное что-то везете?

      – Кем?

      У шерифа начал подергиваться глаз.

      – Государством! – ответил он мне, явно сдерживаясь.

      – Каким?

      – Российской Федерацией.

      – Спасибо.

      – За что? – полицейский явно нервничал.

      – За пояснение.

      – Так! Выйдите из машины. И вы! – капитан ткнул пальцем в Лёвчика.

      – Виталя, давай уж завязывай. Мне-то это все за что?

      – Зачем? – не унимался я.

      – Осмотр на предмет запрещенных веществ, колюще-режущего и огнестрельного оружия.

      «Начало-о-о-о-сь! – подумал я. – Виталя, вот кто тебя за язык тянул».

      – Выйдите из машины!

      – Блин!

      – Что?

      – Говорю, спасибо! – громче повторил я.

      – Вытащите все из карманов, я сверху посмотрю.

      – Понятые будут? Акт?

      – Это осмотр, а не досмотр! Ведется видеофиксация. – Он указал на камеру, висящую на брюхе.

      – А акт?

      – Какой акт?

      – Осмотра!

      – Будет вам акт, когда найду что-то запрещенное.

      – Кем?

      – Государством… вы мне тут ваньку не валяйте.

      – А если не найдете? Компенсация будет за моральный вред?

      – Какой еще вред?

      – Моральный, говорю ж.

      – То есть?

      – Меня всегда потряхивает, когда вожу беседы с вами…

      – А чего ж потряхивает, коль ничего при вас нету? – Он внимательно посмотрел в мои глаза. – Или все же есть?

      – Да