Добро пожаловать в Хтонь. Виталий Штольман

На фоне творческого голодания Лёвчик однажды выдал мне: «А поехали к Чехову на дачу!» А почему бы и нет? Там я никогда не был, да я, собственно, вообще нигде не был, кроме Тарханов, куда меня занесло по довольно-таки странному стечению обстоятельств. Помнится атмосфера сего места, пропитанная особой энергетикой, что не случайно, ведь частичка Лермонтова витает в воздухе. Пруды. Кирпичные дорожки. Роща. Старые дома. Сохранившийся его кабинет. Спальня. Когда-то здесь бегали маленькие ножки Мишки и хаживали отполированные сапоги Михаила Юрьевича.

      После такого заряда я написал кое-что сильное. Меня даже в какой-то там список престижной премии взяли. Я особо туда не стремился, ибо отправил на шару. А что? А вдруг! И вуаля… оценили! Так что проникнуться духом Антона Павловича показалось мне вполне приемлемой авантюрой на фоне моего затянувшегося творческого кризиса из-за праздника души, вылившегося в продолжительный запой на фоне проигрышных результатов амурных войн. Женщины умели трясти мою душу так, что аж жить не хотелось. Если у брошенной дамы остались чувства, то она превратит в ад жизнь своего бывшего. Его ждут истерики, мольбы, угрозы расправы, снова мольбы, признания в любви, признания в ненависти. Люди истерят лишь для того, чтоб обратить на себя внимание. Театр одного актера будет работать до тех пор, пока зрители не догадаются, что хотел сказать автор пьесы. Можно было просто поговорить, но одни испытывают каскад проблемного эмоционала в издании звуков, другие – в приеме. Так и живем, смешивая спектакли. Театральный сезон закончился, а пустота в душе осталась, ее стоило чем-то заполнить.

      Всего-то девяносто километров – и ты в Мелихово. Если, конечно, ты на машине. А один автомобиль и одни права в нашем тандеме были, правда, на двоих. Лёвка – вечный лишенец со старой вишневой «девяткой», а я пешеход, но с правами.

      «Решено!» – как-то заорал я, ударив по столу так, что пустые стаканы попадали, а огуречный рассол бунтарски вырвался наружу, растекшись по старому лакированному столу, оставшемуся от бабки в наследство.

      Лёвка вписал меня в страховку, я порулил по району, вспомнив, как это вообще – водить. Естественно, опозорился, заглохнув на перекрестке, за что был осужден порцией недовольных сигналов от стоящих сзади машин, но в итоге мышечная память освежилась. Руки с ногами вспомнили. В гаражах я прошел инструктаж от местных пьяных водил, а также был одарен антирадаром, регистратором и новомодным приложением, что голосом Василия Уткина вещало о направлении маршрута.

      Ночью пред поездкой что-то плохо спал, потому с утра встал с таким ощущением, будто по мне танк проехал. А еще ж рулить по пробкам. Благо суббота и не все так плохо, как казалось бы на первый взгляд. Крепкий кофеек начал потихоньку разглаживать вмятины на моем невыспавшемся лице.

      Несмотря на простои, Лёвкина «девятка» работала как часы.

      – Ну что, в путь? – спросил у меня штурман.

      – От винта! – заржал я.

      – Поехали уже, Зигзаг!

      – Так, прошу не командовать, тут я – капитан корабля.

      – Ты летчик или моряк? Определись уже!

      – Морская авиация! – заржал я и врубил первую передачу.

      Мы потихонечку направились в гости к Антону Павловичу. На дачу. В Мелихово.

      – А что ты ожидаешь увидеть, Виталь? Я в интернете посмотрел, там немного всего. Усадьба как усадьба. У нас под боком таких с десяток.

      – Ты чего такое говоришь, Лёва? А как же дух Чехова?

      – Не факт… ой не факт!

      – Еще как факт. Через полтора часа мы там все и посмотрим. Может, я что-то большее получу, чем просто экскурсию.

      – Например?

      – Проникнусь и напишу «Вишневый сад».

      – Пародию?

      – Дурак ты, Лёва! Свой! И лучше будет. Вот увидишь…

      – Ты хоть одну пьесу писал когда-нибудь?

      – Лёва, никогда не поздно что-то начать. У хороших идей нет границ. И вообще, это ты предложил поездочку! Так что не бухти мне тут!

      – Все? Прошел творческий кризис?

      – Кто есть писатель, что не пишет? Он как слепец, не знающий, куда идти. Руками на ощупь ищет выход, мечется. Утерянная мысль отголосками еще блуждает по разуму. Он пытается ухватиться за нее, броситься по следу, но увы, в этой погоне не всегда стоит ждать успеха. Но если в его глазах появляется свет, Лёва, да не просто свет, а пылающий огонь, что придает ему такого пару, закачаешься, ручку больше не остановить, пока она не поставит точку. Когда портал в поток открыт, жизнь приобретает иной вкус, даже брокколи начинают отдавать чем-то непостижимым… Но сколько искать нужную дверь? Одни ищут годами и не находят, другие скачут от двери к двери. Кто-то остается в коридоре навсегда. Во тьме! Так и не обретя огня. Последних жаль, ибо, познав магию однажды, лишиться ее – боль, что может убить. Сегодня я нашел свою дверь.

      – Ну-ка дыхни! Я с тобой синим никуда не поеду.

      – Да не пил я.

      – Точно?

      – Еще как точно!

      – Атмосфера путешествия, Лёва! Атмосфера!

      – Какая атмосфера? Мы