Ангел. Презумпция жизни. Остин Марс

она попыталась вытащить узкую ладошку из захвата моей руки, не получилось. – Слав, ну мы же договаривались…

      Да, договаривались. Тогда я ещё не знал, чего мне будет стоить этот договор. Я посмотрел на её маленькую ладошку, утонувшую в моей лапе, которая рядом с Ксюхиной казалась великанской, на ногти дикого фиолетового цвета… Сейчас я её отпущу. И больше никогда не возьму. Потому что обещал. Потому что мы договаривались. Потому что дружбу надо ценить. Потому что я идиот.

***

      А началось всё ещё раньше. Был унылый осенний день, я шёл по желто-мокрой аллее, держа за руку совсем другую девушку. Та девушка тогда для меня очень много значила. Я даже верил, что люблю её. Очень долго верил. Она не была ни супер-красавицей, ни мега-общительной или популярной. Просто она была моей, и я готов был свернуть горы и обернуть вспять реки за её улыбку. И в тот унылый вечер я совсем не ожидал, что она сделает такое.

      – Слава, мне нужно кое-что тебе сказать. – Она мялась, как будто собиралась говорить о чём-то неприятном или неприличном. Я тогда в первый раз почувствовал висящую между нами пустоту, холодную и безжизненную, как открытый космос. Я уже знал, что она сейчас скажет. Знал, но всё равно ждал.

      – Слава…

      Ну, Слава. Что дальше? Я уже целых восемнадцать лет Слава.

      Ледяной вакуум, висящий между нами, медленно переполз в мою грудь, поворочался, устраиваясь поудобнее, и наконец улёгся. Надёжно так улёгся. Надолго.

      – Слава, я не люблю тебя.

      А небо не обрушилось. И земля не разверзлась. И больно почему-то совсем не было, только всколыхнулся внутри мертвый вакуум, упёрся под горло.

      – Ты очень хороший…

      Конечно, хороший. Вот только любите вы по большей части плохих. Да, я хороший. А сейчас ты скажешь «но».

      – Но, понимаешь…

      А мне почему-то не смешно совершенно. Я делаю вид, что слушаю, что-то отвечаю очень спокойным голосом с каменной мордой. И даже провожаю её. Потом иду по тёмным мокрым улицам, а небо не падает. А земля не трескается.

      А мне совсем не больно. Почти не больно. Пока ещё.

***

      Всё началось с того, что Егор забрал у меня книжку, треснул ею по лбу и завопил:

      – Харэ ботанить, ты идёшь с нами гулять!

      – Нет, я не хочу, – я попытался отобрать учебник. – У меня семинар завтра.

      – Это был не вопрос! Одевайся! – Друг ещё раз хлопнул меня книжкой по лбу, изящно увернулся от брошенной подушки и смылся.

      Я покачал головой и стал выбирать футболку поприличнее.

      Прогуляться и правда стоило – я целый день не вылезал из-за стола, в голове накопилось море информации, совершенно бесполезной, разбросанной горами неупорядоченного хлама. Да, насдаю я завтра… А потому, как ни крути – идти гулять надо!

      Вообще-то, мы собирались просто тихо попить пива вчетвером – я, Егор и ещё два парня из комнаты. Щас! «Егор» и «тихо» в одном предложении –