Обернись!.. Часть третья. Ирина Арина

одно и то же.

      – Должно же быть в мире постоянство. Запрыгивайте.

      Мы забрались на заднее сидение, но машина не рванула сразу с места в обычной манере вождения Дмитрия Семёновича. Кнопки блокировки на дверцах ушли вниз, Зинкины дед и отец повернулись к нам.

      – Что случилось, Манюнь?

      Ну, Зинка! Ну, блин! Не могла просто попросить нас забрать? Обязательно было распространяться на тему моих странностей?

      – Всё нормально, дядь Дим. Я замуж выходить передумала.

      – Вообще или только сегодня?

      – За этого – вообще.

      – Уже легче. Почему?

      – Я его не люблю.

      – Причина достойная, – глубокомысленно согласился он. – А зачем было до свадьбы доводить? Сказала бы сразу: так и так, дорогой товарищ, извиняй, но нам не по пути.

      – Думала, смогу.

      – Стерпится-слюбится? Так, может, и получилось бы? Я его не знаю, но, говорят, человек неплохой.

      – Вот именно, дядь Дим, так и есть. Не плохой, не хороший, никакой. Я даже имя его вспомнить не могу… Ой!

      И правда ведь, не могу. Только ляпнула это я сейчас зря, у Ивана Егоровича взгляд сразу изменился.

      – Николай, – странным тоном подсказала выпавшее из памяти имя жениха верная подруга.

      – Спасибо, Зин. Ещё и Николай! Ника-кой Нико-лай! Нико-лай ника-кой! Обалдеть! Нет, дядь Дим, не стерпится.

      Спокойно, Ольховская, не заводись, не добавляй себе проблем, самой же потом из них выпутываться.

      – Нет, значит, нет. А вот волноваться не стоит, Мария, – ой, бли-ин! Если в ход пошла «Мария» вместо «Маши», значит, я в пациентах. А Зинкин дед на профессиональной волне – хуже, чем тяжёлая артиллерия. – Попробуй объяснить, почему, приняв это решение, ты нашла только такой выход из сложившейся ситуации?

      – Какой выход, Иван Егорович? Я просто хотела побыть одна, подышать свежим воздухом…

      – На дне озера.

      – Зинаида, помолчи, – цыкнул на внучку медицинский профессор. – Итак, ты пришла к озеру просто подумать?

      – Ну да.

      – Как оказалась в воде?

      – Хотела на отражение своё посмотреть, оступилась и вот. Иван Егорович, ну, сами скажите, если бы я собиралась утопиться, зачем бы мне было обратно вылезать?

      – Инстинкт самосохранения?

      – Дмитрий, не мешай, – зятя от помощи в моей диагностике доктор тоже отстранил. – Мария, в последнее время никаких болезненных ощущений в области головы не было?

      – Хотите спросить, не стукнулась ли я ей обо что-нибудь? Нет, не стукнулась.

      – Это хорошо. Тем не менее попробуй вспомнить, не было ли каких-либо непривычных, неприятных ощущений? Возможно, за грудиной или в пояснице. Не только сегодня, в течение нескольких дней, месяцев.

      Ещё как были! Пока лечением занималась столько всего ощутила.

      – Не-а, ничего такого.

      – Сколько ты пробыла под водой? Асфиксия, потеря сознания наблюдались?

      А как же!

      – Нет, не наблюдались. Со мной всё в порядке, Иван Егорович, честно.

      – Просто отлично. Люблю, когда у людей всё в порядке. А руки ты где поранила?

      Пыталась