Обернись!.. Часть третья. Ирина Арина

Вот как я такая получилась? Как меня… сделали?

      Честно говоря, сейчас меня это не слишком волновало, но помогало отвлечься, не дать себе утонуть в разочаровании от не случившегося чуда. Я могла бы быть сейчас рядом с Алдаром, и не Машей, Маррией, а Амарриэлли, той, которая может быть с ним всегда. Нет, нельзя думать об этом, пока не останусь одна, тогда можно будет кричать, рыдать, биться в истерике… А сейчас взять себя в руки и говорить о чём угодно, лишь бы не сорваться, лишь бы не разбудить свою магию…

      – Нет, Амари, ты не просто человек, ты уникальная.

      – Ага, единственная во всех мирах. Ходячая аномалия.

      – Приблизительно так. Пророчество помнишь?

      – Да. Пересказать? Мы придумали, как его можно всем запомнить, если подобрать синонимы и поменять слова местами…

      – Не нужно, мне знаком текст. Три матери. Твоя мать, я и мать Младших, как ты их называешь. Итак, твоя мама, настоящая мама Амари, от самого рождения дала тебе свою защиту, это обычная практика для всех наших женщин, но Ольтаниэлли одна из немногих, кто в Мрачные дни успел передать почти весь свой спектр детям.

      – Поэтому у Амарриэлли… у меня появился белый цвет?

      – Нет, то, что было отдано, могло защитить, но не усилить.

      – Тогда откуда он?

      – Ты знаешь ответ

      – Алдар.

      – Да. Ваша любовь. Вторую защиту дала тебе я, сделала оберег, белоцветный. Не помнишь?

      – Нет, но Алдар говорил, только он не верит, что от них был какой-то прок. Считает, что они никого не защитили. Если только по мелочи.

      – И он прав. В той силе, которую вкладывали в них, они именно такие. Но они ещё и маяки, привязанные к своему создателю. В случае серьёзной опасности найти ребёнка и прийти на помощь – дело, практически, мгновенное.

      – Так Вы появились на Озере?

      – Да. И так я нашла тебя здесь.

      – Но мой остался на Амарриэлли. Там, на дне…

      – Там осталась лишь его оболочка. Оберег достаточно надеть один раз, чтобы произошло слияние с сущностью. Дар ведь свой не носит?

      – Не… Не знаю…

      Знала. Нет на Алдариэле никаких оберегов, но говорить об этом его маме мне не хотелось.

      – Не носит, выбросил в тот день. Тем не менее, я всегда узнаю, если с ним произойдёт что-то.

      – Узнаете? Правда? Ребекка Ивановна… Орбикаэлли-а-ша, он…

      – Он жив.

      – А в порядке? Сейчас там не опасно? Ему сейчас не опасно? Он, знаете, какой… Ой, да… знаете, конечно.

      – Знаю. Сейчас непосредственной опасности для него нет. Так вот, тогда, в Мрачные дни, допустить, чтобы ты погибла…

      Что Алдариэль в безопасности, было замечательно, но ответа в порядке ли он, я не получила, королева сменила тему, уходя от него.

      – Орбикаэлли-а-ша, извините, что перебиваю. С Алдаром всё хорошо? Я очень-очень прошу, скажите, пожалуйста! Только правду. С ним ничего… такого… не случилось?

      – Амари, я его не вижу, чувствую, знаю, когда ему плохо. Сейчас, скажу так, его жизни ничто не угрожает.

      Пришлось