Хроники Вечной Многогранности. Книга порядка. Эльма Троу

объемные формы. Лезвие сверкало в свете кроваво-красной луны, которую Корн видел из проема. Она манила его взгляд, окрашивая небеса в рубиновый оттенок. Луна была такая прекрасная и в его мыслях аппетитная.

      Кинжал левитировал над головой жрицы, вращаясь при движении ее пальцев. Ниурин обернулась так, что была видна вся ее спина и отчасти лицо. Маски не было. Рот жрицы был полон острых зубов. Взгляд мрачный, серьезный и задумчивый. В глазах читалось, будто она видела Корна насквозь, чувствовалось, как она читает его без зазрения совести. Всю его жизнь. Прокручивает ее в голове Корна. Внезапно он ощутил резкий прилив агрессии. Корн поднял взгляд и посмотрел ей прямо в глаза.

      «Не позволю». – Корн перестал поддаваться ей.

      Он представил перед собой глухую серую стену.

      – Не сопротивляйся! Мы почти дошли до нужного момента! – сказала она, хищно улыбаясь.

      – Я не позволю читать меня! – угрюмо сказал Корн, сверкая серебром своих глаз.

      – Душа у него с характером, – проговорила насмешливо жрица.

      От взгляда жрицы Корну стало немного страшно. Вот он стоит здесь. Над его головой в произвольном направлении вращается острый клинок, отслоившийся от спины жрицы и отсветы стали мерцают и отражаются в его туманных глазах, полных ужаса.

      «Почему я все еще существую? Я вижу? Я ощущаю? Это что, я?» – его окутывали волны осознания, что вся его жизнь никакой не сон, а самая настоящая реальность.

      Он материальное существо и теперь не находится в безумном сне, без осознания хрупкости своей жизни. Теперь все изменилось, и он выглянул из-под мутной пелены, через которую смотрел всегда на мир. Корн наконец ощутил себя частью этого мира. Он довольно усмехнулся про себя. От этого смешка уголки губ Норы приподнялись, и она слабо улыбнулась.

      Внезапно в голове пронеслось что-то вроде видения. Он увидел большие янтарные глаза в темноте. Они не принадлежали Норе. Эти глаза смотрели на него заботливо и тепло. И вдруг темная фигура вытащила из мрака золотой медальон и указала на него своими тонкими длинными пальцами.

      «Жизнь здесь!» – проговорил мягкий мужской голос.

      Наваждение тут же прошло, растворившись в темноте святилища. Корн стал часто моргать, чтобы привести зрение в норму.

      Жрица сделала движение ногами и, словно в танце, повернулась к нему лицом, немного изогнув спину назад, скрестила пальцы двух рук, совместив указательные и средние пальцы, но оттопырив большие. Корн впервые увидел, как много на ее руках тонких колец и перстней.

      – Я не вижу в тебе страха. Почему ты не боишься? – спросила она, обратившись к нему, словно застыв перед каким-то действием.

      – Все происходит так, как должно происходить. – проговорил Корн, опуская голову и стараясь не упасть в обморок.

      Холодные и нежные пальцы подняли его голову.

      – Корн, нельзя! – закричала Нора, смотря на него холодным взглядом.

      Теперь жрица казалась ему величественной фигурой, которая имеет