Летняя любовь. Подарочное издание дачных историй от Аси Лавринович. Ася Лавринович

на многочисленные флакончики на своей тумбе. – Так потом переживать буду меньше, что ли? Как бы не так!

      Ди принялась бережно убирать потрепанную куклу обратно в сумку.

      – Поэтому я так дорожу Эмили. Конечно, она уже давно пришла в негодность. Я, как смогла, привела ее в порядок. Например, этот уродский рот пришила, когда мне было всего семь.

      – Но почему ты нам никогда не рассказывала о своих проблемах? – удивилась я. – Когда мы дружили…

      – Много ли мы рассказываем друг другу? – усмехнулась Ди. И тогда я подумала, что она права. Сама-то я не особо спешила делиться личными проблемами. – И к тому же мне казалось, что вокруг у всех идеальная жизнь. Особенно вон у той же Соболь. Она красивая, популярная, и с мамой они лучшие подруги. Мне стыдно жаловаться. Хотелось, чтоб было все, как у Оксаны.

      – Идеально не бывает, – снова подала голос Амелия. – Соболь тоже может многое скрывать. Все хотят продемонстрировать друг другу только хорошее, а о плохом преимущественно молчат. Потому что плохое все равно рано или поздно вылезает наружу. Как, например, сейчас.

      Я в тот момент почему-то подумала об отчиме Никиты. Рассказывал ли Яровой кому-нибудь о своих проблемах? Ведь если бы я однажды вечером не забежала в наш деревянный домик…

      Мы уснули, когда уже рассвело, и снова чуть не пропустили зарядку. Когда Амелия, собравшись, первой вышла из палаты, Диана повернулась к нам с Ирой. Третьякова в тот момент собирала темные волосы в пучок.

      – Почему вы не любите Амелию? – шепотом спросила Руднева, едва Циглер скрылась за дверью.

      – А за что ее любить? – вскинулась Ирка.

      – Ночью она дала мне пару полезных советов. Да и вообще производит впечатление своеобразной, но нормальной девчонки.

      – Нормальной? – Ирка расхохоталась.

      – Ну да. А еще без косметики Амелия очень даже симпатичная, – продолжила Руднева. – С ее высоким ростом ей бы в модели…

      – Не знаю, особо не разглядывала эту ведьму, – буркнула Третьякова.

      Я видела, как мимо нашего окна проходят ребята в спортивной форме. Вполне возможно, что мы явимся на зарядку последними и нам снова придется бежать дурацкий кросс.

      – Ира считает, что Амелия меня специально пугает, – пояснила я Диане. – Помнишь тех пауков в кровати? До этого в городе еще много всякой чертовщины происходило. Мы даже не уверены, что стремянка изначально не была испорченной…

      – А тот ужасный пост в «Подслушано»? – встряла Ирка.

      – Ой, девочки… – протянула Диана.

      Ее глаза забегали. Ира тут же подлетела к Рудневой.

      – Ты что-то знаешь, да? Говори!

      – На зарядку пора… – Диана вытянула шею, выглядывая в окно. Тропинка уже опустела, и это означало одно: мы снова опоздали на разминку, и нас ждет изматывающая пробежка вокруг всех корпусов. Но Третьякова, наплевав на опоздание, уже взяла в оборот Диану:

      – Раз ты в курсе происходящего, значит, знаешь, кто написал этот пост? Это Соболь, да?

      – Девочки,