Ангелотворец. Ник Харкуэй

похожий на глухой лай.

      – Сесилия?

      – Я тут.

      – Что случилось?

      – Книга Гакоте, вот что случилось.

      – Ты о ней слышала?

      – Еще бы, черт возьми! Не ввязывайся в это, Джо. Беги, роняя тапки. Не то хуже будет.

      – Не могу. Чертова книга, кажется, ко мне прилипла.

      – Так отлепи и помойся!

      – Как? Я даже не знаю, что это.

      – Это призрак во тьме, Джо. Горящий жупел. От южной оконечности Испании до Черного Леса и вплоть до самого Минска, будь он неладен. Злая Богиня Перекрестков. Кровавая Мэри. Баба Яга. Проклятие!

      – Сесилия. Поясни.

      Она не поясняет. В трубке – тишина. Наконец Сесилия резко спрашивает:

      – Кто это – «он»?

      – В смысле?

      – Ты сказал: «Он назвал ее Книгой Гакоте». Кто «он»? Тот несносный паскудник?..

      – Нет. Другой. Он думает, что книга у меня.

      – А она у тебя?

      – Я… Нет. Возможно, она у меня была. Или что-то наподобие.

      До него доносится вздох. Или Сесилия просто с силой выдыхает, махнув на него рукой.

      – Гакоте… Это злой дух, Джо. Бабайка. Ясно? Прокаженный или… баньши. Вроде матери Гренделя. Она несет погибель. Она должна была воздвигнуть в деревне замок, а потом море поднялось и поглотило ее вместе с деревней.

      Джо Спорк силится рассмеяться. Ну правда, глупости же! Страшилки про привидений абсурдны – по крайней мере сейчас, при ободряющем свете дня. Однако Сесилия Фолбери – суровая тетка, не склонная к фантазиям и предрассудкам. А с другой стороны: сегодняшнее утро и встреча со странным человеком-цаплей в холщовом – саване? капоре? чепце? – закрывающем лицо…

      – Проказа лечится, – твердо произносит он; да, хворь неприятная, но излечимая, да и заразиться ею не так уж легко.

      – Джо, они не просто больны. Все гораздо страшнее. И прокаженные, и Гакоте были изгоями, понимаешь? Вот их и сгребли в одну кучу. Люди стали ошибочно думать, что это одно и то же. А прокаженные, Джо, они гораздо больше боятся Гакоте, чем те их. Я сейчас про современных людей, не про средневековых крестьян. В общем… Не знаю. Это вроде проклятья фараонов, ясно? Все посвященные так или иначе умирали, если подбирались слишком близко.

      – К чему?

      – Если узнаешь – умрешь, насколько я понимаю.

      – Сесилия…

      – Ой, не будь таким тугодумом, Джо! Конечно, это все ахинея, но уж очень много смертей с ней связано. Не хочу, чтобы ты повторил их судьбу.

      – Да я и сам не хочу, уж поверь. Ладно, понял. Они плохие люди – пираты, убийцы, неважно. Книги у меня нет, но кое-кто считает иначе, и это не очень хорошо. – Он прямо слышит, как Сесилия поджимает губы, и продолжает упорствовать: – Мне нужно больше информации. И чем книга опаснее, тем важнее мне все о ней знать. Возможно, тут как-то замешан Дэниел. Можешь уточнить?

      Джо очень хочется бросить трубку. Он почему-то зол на Сесилию: та взяла и превратила его день в чрезвычайное происшествие.

      – Дэниел Спорк? Твой дед? С чего ты взял?