Невозможная любовь. Наталья Дёмина

моя жизнь принадлежит ей. Этой несчастной незнакомке», – твёрдо решил для себя.

      Он остался совершенно один. И ему нужен был кто-нибудь, кто бы удерживал его в этом мире и давал силы жить.

      Глава 8

      Сознание медленно возвращалось к ней. В голове что-то гудело и щёлкало. Кровь пульсировала в одном ритме с биением сердца. Вена на правовом виске вспухла и стучала, эхом отражая ритм головной боли: бум, бум, бум. Сухие губы были слегка приоткрыты. Во рту всё пересохло, казалось, до самого желудка. Ей чудилось, будто она ощущала шершавость слизистой оболочки. Глотать было больно и неприятно. Слюней не было. Совсем. Сухой язык распух. И не слушался своей «хозяйки». Поверхностное дыхание причиняло боль, которая локализовалась где-то в правом боку и растекалась ниже, охватывая ногу. Руки раскинутые в разные стороны, впрочем, как и ноги, были безвольными, тяжёлыми, словно их придавали к поверхности, на которой она лежала. Девушка пошевелила пальчиком на левой руке. Он непроизвольно дёрнулся. Рефлекторно. И ей показалось, что это мимолётное движение отняло у неё всё силы.

      «Я жива», – первая мысль, которая пришла ей в голову, опалила новым приступом боли.

      Она не могла открыть глаза. Веки были тяжёлыми и неподъёмными.

      Девушка дрейфовала между сном и явью.

      – Повезло девчонке, – где-то с боку раздался приглушённый голос незнакомой женщины. – И сама жива осталась, и ребёночка не потеряла.

      – Да, видно в рубашке родилась, – почему-то удручённо вздохнул другой женский голос.

      «Боже, наш ребёнок не пострадал», – Галя почувствовала облегчение, уверенная, что разговор шёл о ней.

      И в то же мгновение обжигающе горячая слеза скатилась из уголка её левого глаза.

      «Прости, малыш, свою неразумную маму, – мысленно произнесла она. – Впредь я буду более осторожна».

      – А что ты тогда хмуришься, Ленка? – спросил первый голос.

      – Да, не приходит к ней никто, – удручённо ответила Ленка.

      – Так она же приезжая. Учится здесь. Видимо, родителям никто не сообщил. Но, погоди, был же парень. Мне Яна, из приёмного отделения, рассказала, как молодой и симпатичный мужчина метался несколько часов по коридору. Кричал. Требовал врача. Он ещё горшок с цветами с подоконника в порыве гнева сбросил. Такой горячий красавчик! Да и богатый по всей видимости, деньгами сорил знатно, когда штраф оплачивал.

      – Метался-то он метался, но как услышал, что у девушки кровотечение и угроза выкидыша, сбежал, зло кого-то проклиная. И с тех пор его никто не видел. Вторые сутки отсутствует.

      «Егор? – заколотилось сердце Гали. – Егор!» – и она погрузилась в темноту.

      – Бедняжка, – вздохнула вторая молодая женщина. – Ладно побегу я.

      – А зачем приходила-то?

      – Хотела, – замялась, – спросить.

      – Не томи.

      – Когда девчонку в общую палату переведут?

      – Пока не знаю. Как придёт в себя, видно будет.

      – Слушай, – тише зашептала вторая женщина, – дело к тебе есть.

      – Какое?

      – Денежное.

      – О!

      – Ты