Аммиачный лёд. Андрей Константинович Хворостов

клеща.

      Очередь быстро дошла до Игоря. Доктор прикоснулся к левому запястью юноши, и вживка высветила голограмму с личными данными, коротким перечнем перенесённых заболеваний и актуальным состоянием здоровья.

      – Сотрясение мозга, травма позвоночника, – начал читать Просов.

      – Знаю…

      – Что же с ним случилось?

      – Игорёк поскользнулся и стукнулся спиной о бордюр… – начал рассказывать Анатолий.

      – Но случилось это вчера вечером, судя по информации во вживке, – прервал его доктор Просов. – Почему вы сразу не вызвали летунчик скорой помощи? Почему привезли парня к нам только утром?

      – Мы с женой, может быть, повели себя нелогично… но нас можно понять. Ведь мы пережили такое потрясение! Мы решили принести Игоря домой, там дали обезболивающее, помыли, и он сразу же уснул. Мы не стали тревожить парня. На улице всё равно был ливень: вымокнешь насквозь, пока дойдёшь до летунчика. Когда дождь закончился, я сразу же вызвал аэротакси и повёз Игорька сюда. Душа болела за него, хоть он и не родной…

      – Не родной? Вы разве не его отец? – удивился врач.

      – Он же Васильевич.

      – Не обратил внимания.

      – Мы с парнем не знакомы. Совсем. Он сказал мне, что у него вообще нет родных.

      – Ты потерял всех родных? – повернулся Просов к Игорю. – Как?

      Парень замялся, и Анатолий ответил за него.

      – Он беженец из Центральной Азии. В его город ворвались одичалые.

      – Одичалые? – недоверчиво фыркнул Просов. – Как такое могло случиться? И почему у нас об этом никто не слышал?

      – Загляните в его вживку. Там всё написано.

      Доктор Просов вновь начал рассматривать голографический экран над рукой парня.

      – Вправду одичалые… – наконец, хмыкнул он. – Хм… Как же им это удалось? Куда же делись защитники?

      – Не знаю, – ответил Игорь.

      – Ладно! Моё дело – лечить людей. Игорь Васильевич, надо будет провести тщательное обследование вашего организма. Кто заплатит за него? У вас, как я догадываюсь, денег нет…

      – У меня тоже, – сухо ответил Анатолий. – Мы с женой живём на пособие.

      – Быть того не может! – всплеснул руками доктор Просов. – С вашим-то именем?

      – Вы меня знаете?

      – Конечно, Анатолий Потапович. С вашим талантом – и нет денег?

      – Моё имя осталось в прошлом.

      – Печально… – сочувственно посмотрел на него Валерий Павлович. – Придётся обследовать парня на старенькой диагностической аппаратуре.

      – Из неё, наверное, уже песок сыплется?

      – Сами понимаете, Анатолий Потапович: медминимум есть медминимум. Обследование на приборах последнего поколения в него не входит. Но ничего! Томограф морально устарел, однако для работы пригоден. Четырёхмерное сканирование имеется. Разрешение неплохое. Не до молекулы, конечно, но вполне-вполне. Для анализа результатов используется облачный ИИ…

      При слове «ИИ» Анатолия передёрнуло. Просов не сразу понял, почему.

      – Нет-нет, лежать в томографе ему не будет