Проще простоты. Жизни посвящается. Игорь Лысов

с черным хлебом как слеза.

      Вот так живу, мне в штиль неинтересно,

      Когда не дует и когда не льет.

      И говорить мне что-то бесполезно,

      А то мой овен от спокойствия умрет.

      Траурное

      Под оркестр желтоватый гроб

      Мимо глаз уносили вдаль,

      Бил меня запоздалый озноб,

      Разливалась в глазах печаль,

      Вот и кладбище, все в цветах,

      Я здесь несколько раз бывал,

      За предательством следует крах,

      После краха сюда – в отвал,

      Похоронены здесь мечты,

      Женихи на белых конях,

      Мерседесы, принцессы, коты

      И баранина на углях,

      Здесь и теплый уютный дом,

      Рай забытый лежит в шалаше,

      Золотой и серебряный лом,

      Просто курица в лаваше,

      А ответной любви моря

      И проколотые носы,

      И про яхты мечтали зря,

      Здесь и капли большой росы,

      Тут запросы про трон и стул,

      Про здоровье детей своих,

      Кто всю жизнь свою спину гнул,

      Здесь их стон про богатство стих,

      Плюнул я и пошел назад,

      Только как же прожить без мечты?

      Помечтать я, конечно, рад,

      Только пусть это будешь не ты…

      Чужая жизнь

      Я пью воду степную, целебную,

      Что течет по просторам Руси,

      Я люблю свою Родину хлебную,

      Где в озерах живут караси,

      И не нужен мне бургер заморский,

      Мне бы сала и хлеба из ржи

      Или масло и сыр вологодский

      Для смиренья широкой души,

      Никогда не заменит мне Темза

      Тех красот, что на Волге-реке,

      Не заменит картинок из детства,

      Где держу я жука в кулаке,

      Только к вечеру жизни беспечной

      Понимаешь, что что-то не так,

      И все чаще с обидой сердечной

      Ощущаешь, какой ты слабак,

      Не насытится сердце чужбиной,

      И душой ты уже невелик

      Подлетаем – и страх за грудиной,

      «Здравствуй, Родина!» —

      «Здравствуй, старик…»

      Чуждое

      Не принимают вас к себе погосты.

      Бежали в смерть, поверив клевете.

      На душах самомнения наросты,

      Таких не распинают на кресте.

      Послания, записки. Для кого?

      Что прочитают в них живые люди?

      Оправдываясь смыслом: «Жизнь г..но».

      Не дождались, что поднесут на блюде?

      Боитесь жить? Я логики не вижу,

      Ведь смерть страшнее, это навсегда,

      Идете к краю,

      ближе,

      ближе… Ближе                                                        Когда же разум слышит слово «да»?

      Веревки, яды, бритвы и ножи,

      Высоток крыши или просто речка,

      А дальше темнота, вы – миражи,

      Везет тому, кого хранит осечка.

      Я презираю вас, кто выбрал суицид,

      И вырву вас из памяти навечно,

      Таблеток горсть – и обеспечен стыд

      Друзьям, любимым