Проще простоты. Жизни посвящается. Игорь Лысов

прибежала бабка,

      Огонь потушен был, залитый,

      Залила прямо из ведра

      Парным и вкусным молоком,

      Опять встает под образа

      И снова падает ничком:

      «Спасибо, мать тебе Мария,

      Что нас опять уберегла,

      Ведь мы же тезки, ты святая,

      А я, как видишь, вся больна,

      Сегодня завтрака не будет,

      Дотерпят детки до обеда,

      Но бабка долго не забудет,

      Что стоила ее победа.

      Поехали

      Звонит с плеча нам первый класс,

      худая рыжая девчонка,

      пора, мой друг, ведь это глас,

      не просто гласс, а выстрел гонга,

      кому-то станет он набатом,

      кому-то просто звон в ушах,

      но не забудешь, что когда-то

      был в первом классе, в малышах,

      девчонок дергал за косички,

      а позже дрался из-за них,

      дарил измятые странички

      стихов нелепых, но своих,

      не вспомнишь ты уже ни разу,

      когда пришла на Русь орда,

      «садитесь дети» – эту фразу

      ты не забудешь никогда,

      пройдут года, забудешь ты

      все интегралы и склоненья,

      но школы добрые мечты

      ты не забудешь, без сомненья,

      звонит с плеча нам первый класс,

      худая рыжая девчонка…

      Пополам

      Через тире две даты – это мало,

      Еще есть фото, но оно не в счет,

      На фото только миг – его не стало,

      В тире вся наша жизнь и весь отчет.

      И этот знак, похожий так на минус,

      Который вычтет нас из жизни навсегда,

      По-разному у всех в него вместилось,

      Кому-то просто прочерк. Умер? Да.

      Простой пунктир, но в нем века и годы,

      Миры и страны уместились в нем,

      Проходят дни, и утекают воды,

      Она придет ко всем… Мы все умрем.

      Придут другие с плюсом и цветами,

      Посмотрят в наши даты и вздохнут.

      И будут думать, что умрут они едва ли

      И ангелы их души не возьмут.

      Но при рожденье год уже записан,

      Вторую дату каждый ищет сам,

      А между ними, судьбами облизан,

      Короткий знак, что делит пополам.

      Потерянное

      Она боялась стареть, плевалась на отражение.

      В зеркале видела смерть, мозг распирало от процессов брожения.

      Мысли всегда об одном: выглядеть и соответствовать.

      Раздражал дежурный стиплом, еще больше желанье советовать.

      Каждую ночь гламур и борьба с пропавшими венами.

      Эти рожи накрашенных дур, потные руки между коленями.

      Грязные кухни с утра, черные мошки усталости.

      А душа так боится нутра и желает скорейшей старости.

      У нее даже где-то дочь, да и муж был, наверно, иль не было.

      Мать такая была точь-в-точь и опять это чертово зеркало.

      Пустота, пустота везде: холодильник, душа и взгляд.

      В этой жизненной борозде она не хочет смотреть назад.

      С ней и стены