Третий глаз. Дмитрий Вощинин

и хреном.  Для поднятия духа он решил принять грамм 150 водочки.

      « Действительно, почему бы и нет?»

      Водка показалась ему странно неприятной, выпил он ее без удовольствия и даже не допил до конца. И пельмени были в этот раз не вкусны…

      Он вышел из забегаловки и пошел к метро. Но уже после десятка шагов почувствовал себя плохо, закружилась голова, его замутило:

      «Да, водочка-то … паленая», – успел сообразить Егор.

      Движения стали не координированные, он тяжело задышал и оперся на небольшой бульварный заборчик. После  рвоты, стало немного легче. Егор решил, что кризис миновал, купил в ларьке минеральной воды и жадно выпил.

      Когда же оказался на эскалаторе метро, вновь подкатило к горлу.  Едва он очутился на платформе, его вновь вырвало. Тут же он услышал свисток дежурной по станции. Через минуту подошел милиционер.

      – Мне плохо, – тихо пробормотал Егор.

      – Я вижу. Пить надо меньше…

      – Но мне действительно очень плохо.

      – Не надо оправдываться, гражданин! По всем признакам ясна и понятна причина вашего плохого самочувствия. В метро вам находиться нельзя. Пройдемте наверх, в отделение. Потом –  в вытрезвитель.

      Егор последовал за милиционером. Он понимал всю безысходность и неприятность своей ситуации. Ощущал и переживал низость

      своего падения: даже говорили с ним, как с человеком второго сорта.

      Егора привели в небольшой изолятор, где сидели другие задержанные. Настроение вконец испортилось.

      Оказаться за решеткой «обезьянника», которая разделяла людей на людей на порядочных, правильных, и задержанных – пьяных,  опустившихся…

      Эти, другие, в полутемной обшарпанной каморке, скорее похожей на хлев, представляли какой-то потусторонний диковатый мир.

      Рядом с ним два бомжа пытаются играть в самодельные карты…

      Егор чувствовал тяжелую усталость. Все было неприятно, даже омерзительно, неповторимо низко, как после падения в бездну. Немного кружилась голова.

      А за перегородкой равнодушный ко всему сержант с безразличным взглядом серо-голубых глаз, темный старинный книжный шкаф, наверняка, наполненный никому не нужными  инструкциями или наставлениями. Старое мутное зеркало, непонятного происхождения…

      Наполненные тяжестью веки слипались. Короткие блики застилающей глаза темноты немного успокаивали.

      Егор застыл, увидев, как … он сидел и смотрел. Отражался в зеркале. Как бы вскользь сбоку, но заполнил собой все.

      Самый конкретный, и одновременно никакой…

      Непохожий ни на кого, голый, безликий, бесполый.

      Серая матовая кожа,  лунные кажущиеся безразличными бесцветные глаза и вместе с тем – невыразимо энергичные.

      Черты человеческие, но не человек… Размера человеческого, но явно напоминает какого-то зверька … Живой с кисточкой, как у льва, сильный  хвост, похожий на удава. Ярко запоминающееся существо с настороженным взглядом, готовое