История одного Карфагена. Иван Александрович Окатьев

после чего они все вместе пошли на штурм.

      Корнилов, как командующий, расположился на возвышенности около фермы, которая достаточно легко простреливалась. Начались бои за Екатеринодар с попеременным успехом: белые то прорывались в город, то их вытесняли обратно. Внезапно произошло непредвиденное: один снаряд, пробив стену дома, в котором располагался временный штаб белых, попал в Корнилова, и тот, получив тяжелейшие раны, умер на месте.

      После этого, когда добровольческая армия отошла от Екатеринодара, эти территории заняли красные и, увидев только что закопанную могилу Корнилова, совершили ужасные надругательства над телом, что, к сожалению, было вполне понятно и типично. Белые же, во главе которых встал Деникин, отошли от Екатеринодара, пошли в сторону Кубани, но после – вернулись на Дон. Там добровольческую армию встретила уже хоть какая-то поддержка населения, потому что оно совсем недавно повидало большевиков.

      В это же время большевики окончательно укрепились в Петрограде, Москве и почти на всей центральной полосе. После убийства Духонина, они взяли под контроль армию, пусть и разваливающуюся. Следом активно начались реформы сразу по нескольким линиям. Во-первых, большевики понимали необходимость окончания войны и заключили перемирие, что осчастливило Германию и Австро-Венгрию: для них это стало прекрасным шансом перебросить войска во Францию. Так, начались переговоры в Брест-Литовске.

      Вместе с этим начались расхождения в партии большевиков. Ещё до революции возникал вопрос о том, как всё-таки строить коммунизм, если к власти должны пройти рабочие, которых было не так уж и много, – основную массу составляли крестьяне, но для них это мелкая буржуазия. Кроме того, большая часть рабочих – это те же крестьяне: 9 месяцев на заводе, а 3 – в поле. Конечно, это не тот марксовский пролетариат, которому было нечего терять кроме цепей. При этом Ленин говорил что-то в духе «начнём, а там – посмотрим» и искренне верил в помощь рабочих всего мира. Неслучайно Маркс в своём манифесте написал «Пролетарии всех стран соединяйтесь!». Исходя их этого, русских коммунистов должны были поддержать пролетарии других государств, особенно воюющих: они ведь тоже в отчаянии и ужасе, особенно в Германии, где были невероятно сильны левые партии и революционные движения. Большевики верили, что там тоже произойдёт революция и война закончиться – недаром они обращались к правительствам и народам всех стран. Однако, несмотря на их многократные обращения, революции так и не произошло.

      Тем не менее, Ленин понимал, насколько необходимо завершить войну. Но разве можно было заключать мир с капиталистами: германское империалистическое правительство вывело бы войска с фронта и отправило бы их на подавление рабочего движения. Однако, для Ленина власть была важнее любых немецких товарищей. При этом его ближайший соратник Бухарин, очень популярный внутри партии, говорил о том, что войну необходимо продолжить, потому что «нельзя заключать соглашения