Primavera Florence. Даниил Серебряков

в основном смотреть на стиральные машины и автомобили.

      Герберт бежал по улице сломя голову, ему казалось, что вокруг все стремятся туда же, на концерт Florence. Каждый стремится по отдельности, каждый получил своё личное приглашение и думает, что ждут именно его, что он должен успеть туда раньше всех, оказаться в первом ряду на самом видном месте. Но что, если он ошибся адресом? Что, если он выбрал неоптимальный маршрут? Герберт вытащил телефон и бросился проверять адрес в переписке. Всё было правильно, до назначенного места оставалось не больше пяти минут, а концерт начинался через десять. По большому счёту, можно было даже сбавить шаг, но студент решил перестраховаться и только прибавил шагу.

      Когда Герберт наконец осмотрелся, то понял, что уже какое-то время плутает по одному из кварталов, отведённых специально под офисы компаний. Застройка здесь была исключительно плотной, рядом с каждой дверью висело по несколько десятков табличек с логотипами арендаторов. Нумерация домов в этом месте подчинялась каким-то неведомым законам, корпуса, пристройки и узенькие переулки будто нарочно путали проходящих мимо людей. Герберт несколько раз перепроверил адрес из сообщения, но нужного здания всё не было видно. Студент в панике забежал в каждый тупик и переулок, но лишь сильнее запутался. Только сейчас Герберт заметил, что на карте города здания с таким номером и вовсе нет, он перепутал его с одной из множества пристроек. Герберт чуть не заплакал от отчаяния, но решил на всякий случай обежать весь квартал по второму кругу и со всех ног ринулся к противоположной части улицы, нервно оглядываясь по сторонам.

      – Смотри, куда идёшь, идиот! – над ухом Герберта раздался резкий крик. – Ах ты, сучий сын, ну ты посмотри, что ты наделал!

      Перед Гербертом стоял мужчина средних лет с очень грубой внешностью, несколько осунувшимся небритым лицом, неестественная бледность которого свидетельствовала о том, что этот человек едва ли был хорошо знаком с любящими объятиями яркого дневного света. Глаза прохожего заслоняли дорогие солнечные очки, впрочем, было не вполне понятно, от какого именно солнца они должны были защитить своего обладателя в такое время. Герберт от испуга опустил глаза и увидел залитый кофе, находившимся мгновениями ранее в картонном стаканчике в руках разъярённого мужчины, дорогой бежевый костюм, сшитый, по всей видимости, на заказ, столь хорошо он сидел.

      – Я с тобой разговариваю, ты что, оглох, что ли? Как ты это собираешься отстирывать? Ты хоть знаешь, сколько это вообще стоит? Ты таких денег в своей жизни никогда не видел. Слышишь меня? – мужчина продолжал яростно требовать от Герберта признания своей вины в порче делового костюма.

      – Прошу прощения, я не нарочно, я очень спешу, извините, мне нужно идти.

      – Куда ты собрался? Испортил мне пиджак, а теперь слинять хочешь? Давай, нужно решить вопрос. Как ты собираешься мне это компенсировать, а?

      – Извините, у меня нет с собой денег.

      – Что