Если однажды жизнь отнимет тебя у меня…. Тьерри Коэн

не закончилось этим вечером.

      Перед этой девушкой он был как на ладони, она сразу увидела его насквозь. В ее взгляде была проницательность взрослой женщины – женщины с немалым опытом неудач и разочарований за плечами. Но она была слишком молода, чтобы нажить такую мудрость и трезвость.

      Кларе хотелось встать и уйти. За кого этот хлыщ ее принимает? За молоденькую идиотку, которой достаточно бокала вина, пары комплиментов и напетой песенки, чтобы отправиться к нему в постель? Но лицо молодого человека говорило о растерянности. Он смутился, стал застенчивым от ее холодности. Клара вновь почувствовала, что лоск обольстителя наносной, что перед ней живой, чувствительный человек.

      – Да, это хорошая песня, – сказала она, решив помочь смутившемуся собеседнику. – Ритм придает особую напряженность чувству, выраженному в словах. – И едва уловимым движением плеч и рук подчеркнула этот ритм, как это может сделать только танцовщица.

      – А ты какую музыку слушаешь? – спросил Габриэль, с благодарностью подхватывая тему разговора.

      – Разную. Одну слушаю, другую напеваю, под третью люблю танцевать, – сказала она и снова ушла в себя. Помолчала и добавила: – Да и день на день не приходится. Слушаю чаще всего соул и поп-музыку. А танцевать люблю под фанк и ритм-н-блюз, да мало ли еще подо что.

      – А что напеваешь?

      – Французские песенки. Или то, что слышу по радио.

      – Да что ты? – переспросил он, будто встретил какую-то неожиданность.

      – А чему ты так удивился?

      – Да нет, – замялся он. – Не удивился, скорее растрогался.

      – Растрогался? – Нотка снисходительности вывела Клару из себя. – Ты, как я понимаю, слушаешь классику и оперы?

      – Я? Нет… То есть да, слушаю. Но поп-музыка мне тоже нравится.

      – Я бы тоже не отказалась разбираться в классике. Но образования не хватает. Я училась только танцам.

      – Да. Я понимаю, но… – забормотал Габриэль.

      – А как может быть иначе? – продолжала Клара не без нотки агрессии. – Как ты успел заметить, мы с тобой живем на разных этажах. У меня не было возможности учиться в университете, я не получила образования, не разбираюсь в живописи и в классической музыке.

      Обескураженный, Габриэль не знал, как перекинуть мост через возникшую пропасть.

      – Мне в самом деле повезло, очень повезло. Но я не считаю, что на вещи нужно смотреть так антиномично!

      – Антиномично? – переспросила Клара.

      – Ну да, как на несовместимости, – пробормотал Габриэль.

      – Какая может быть совместимость? Ты говоришь, а я тебя не понимаю.

      – Извини, я не хотел… Я хотел совсем другого…

      – А ты не переживай, я же знаю, что я без образования.

      – С образованием, без образования – какая разница! – вспыхнул Габриэль. – Ты мне нравишься, вот в чем дело. Но ты сидишь и молчишь, а я терпеть не могу сидеть молча, вот и понес всякую чушь.

      Искренность признания пробила брешь в Клариной обороне.

      Желая избежать опасных тем, Габриэль вновь стал расспрашивать Клару о ее жизни,