Подари мне семью. Алекса Гранд

точная копия с оригинала, но она неуловимо похожа на Никиту. То ли наклоном головы, то ли скулами, то ли упрямым подбородком.

      Дочка? Большая счастливая семья? Похвально.

      – Здравствуйте. А как вас зовут? Вы со мной поиграете?

      Не замечая моего ступора, широко улыбается кроха, а я не знаю, что ей сказать. Вглядываюсь в знакомые незнакомые черты и гадаю, что малышке досталось от матери.

      За грудиной щемит и раскручивает вихри. В носу щиплет. И мне хочется засыпать Лебедева вопросами.

      Как им живется с Дашей? Это второй ребенок? Ведь первому должно быть семь, как и моему Мите…

      Гулко сглотнув, я душу глупый мазохистский порыв в зародыше и крепче стискиваю документы.

      – Если не хотите играть, может, попьем чая? – настаивает малышка, но ее перебивает Лебедев, появляющийся в коридоре, словно черт из табакерки.

      – Мариш, не пугай тетю Киру. Нам с ней поработать немного надо. Поиграешь пока в спальне, хорошо?

      Застигнув меня врасплох, Никита одними губами шепчет «привет», подхватывает девчушку на руки и уносит вглубь квартиры.

      Мне же приходится впопыхах латать дырявые щиты и прибегать к дыхательной гимнастике, надеясь, что проступивший румянец вскоре схлынет со щек.

      – Пойдем?

      Вернувшись, Лебедев трогает меня за запястье, и я едва не выпускаю из онемевших пальцев контракт. Скидываю в угол надоевшие туфли и растерянно интересуюсь.

      – Куда?

      – Перекусим что-нибудь. Выдернул тебя из офиса, вряд ли ты что-то успела перехватить.

      Хочу заявить, что не голодна, но пустой желудок урчит так громко, что становится стыдно. Поэтому я молча следую за Никитой и с любопытством рассматриваю большую светлую кухню.

      Она оформлена по последнему слову моды, только вот складывается впечатление, что здесь никто не готовит. Не стоит у плиты, не орудует миксером, не пользуется духовкой.

      Быть может, Даша тоже работает допоздна, и Никита ее бережет, заказывая еду из ресторана? Наверное, он хороший муж…

      – Извини. Не подумал купить что-то более существенное. А доставка будет ехать часа два по пробкам.

      Указывая на хлеб, колбасу и сыр, неловко морщится Лебедев, я же проглатываю вертящиеся на языке комментарии о том, что ребенку негоже питаться всухомятку, и двигаюсь к нему, роняя.

      – Все нормально. Я порежу.

      Выдохнув с видимым облегчением, Никита забирает договор и вкладывает мне в руку нож.

      Меня же от этого мимолетного контакта неминуемо простреливает током. Во рту пересыхает. Неугомонное сердце начинает судорожно трепыхаться.

      «Хватит, Кира! Достаточно!».

      Мысленно осекая себя, я переключаюсь на разделочную доску. Филигранно режу батон, кромсаю колбасу на тоненькие пласты и ругаюсь со внутренним голосом, который утверждает, что Лебедев будет сравнивать нас с Дарьей.

      С какой стати?

      – Кир, санкции за просрочку оплаты включили?

      – Нет. Ждали окончания твоих с «Дельтой» переговоров.

      – Добавь завтра.