Сборник-2023. Андрей Кокоулин

равно…

      – Иди! Иди, все с тобой понятно, – погнал секретаря Инколан. – Подержи там Эфферса, если тот вздумает прийти пораньше.

      – Хорошо, господин.

      Джескар вышел, притворив двери.

      – Ну, что, соловейчик, – щелкнул по колпаку ногтем Инколан, – синхронизируемся?

      Предвкушение его было велико.

      В этот раз воссоединение с Вселенной произошло, когда таймер на медиастоле принялся отсчитывать шестую минуту.

      Долго! – успел подумать Инколан.

      Как и в первый раз он рассыпался звонкими квантами, растянулся, развернулся космическим простором, туманностями и облаками, пролился пустотой, наполненной излучениями, атомами и редкими путешественниками издалека. Всюду, всюду он! Миллиарды ярких пейзажей, миллиарды открытий, миллиарды новых идей! Все это теснилось в нем, соперничало, вспыхивало искрами, гасло, рождалось вновь и тлело, чтобы, в конце концов, оставить в состоянии умопомрачительной неги и сладкого тумана в голове.

      О, Вселенная, вот ты какая! Как бы не забыть ничего! Как бы зафиксировать, задержать, сохранить в себе.

      – Тикан… Зобти камони… – забормотал Инколан. – Ики гаваки…

      Сомнение отразилось на его лице. Что за слова? Что за непонятные звуки? Эти звуки сходят с его губ?

      – Уч чи-чи-ка…

      Возможно, он изобрел новый язык, новые понятия и определения.

      – Господин? – заглянул в кабинет секретарь.

      – Хэ? – спросил Инколан, полулежа в кресле.

      Шевелиться совсем не хотелось.

      – Вы в порядке?

      – Да.

      Знакомые слова вернулись, наполнили сознание.

      – Мне… мне нужно полежать… – сказал Инколан.

      – Вам плохо? – обеспокоился Джескар.

      Он сделал несколько шагов по мозаичному полу по направлению к креслам.

      – Нет! – махнул рукой Инколан. – Мне как раз очень хорошо. Очень-очень… – он издал стон. – Хорошо.

      – И все же…

      – Крха ин кха! – рыкнул Инколан.

      На следующие три дня Инколан отменил все встречи и мероприятия. «Диаб Конструкторс», «Ахве», «Три Ти О», «Зуав Делишес», «Киберхемикалс» и еще пятнадцать компаний были поставлены в лист ожидания, доклады дочерних предприятий перенесены, еженедельная стратегическая кооперация аналитических отделов сдвинута на сутки.

      Все три дня Инколан синхронизировался с Вселенной. Время начального сосредоточения росло, мгновения реального единения становились все короче. Что больше всего расстраивало Инколана, так это то, что ослепительное понимание всего и вся, энергетические и причинно-следственные ниточки взаимодействий, почти знание будущего таяли, едва сеанс связи заканчивался.

      Все, что он успевал записать или наговорить, все, казалось, имеющее сакральный смысл и глубокое значение, буквально через полминуты, минуту превращалось в не имеющую никакой связности белиберду, написанную к тому же на невнятном, ускользающем от понимания языке. Чи, гра, я-я, ух, кумы, тутыге, кофа. Это как пример. Или: окутонго, яхма, эс-хатын, до яста нитха.

      О чем?