Снег для продажи на юге. Вадим Фадин

не начнёт зарабатывать сам. Он заставлял себя не забывать, как попросил однажды. Случай был исключительный: тётка достала ему два билета в филиал Большого на «Фауста». Пригласив девушку, с которой давно мечтал познакомиться поближе, Аратов попросил у Лилии Владимировны немного денег. С некоторым недоумением, которое она, впрочем, попыталась скрыть, тётка протянула десятку – в обрез на программку и мороженое. Игорь, не видя в том дурного, сказал, что этого может не хватить – и получил четвертной билет, но прочёл при этом на лице Лилии Владимировны такое возмущение своей распущенностью и жадностью, что поклялся более не брать у неё – и впредь отказывался даже от трёшки на завтрак.

      Девушку, с которой он слушал «Фауста», Игорь больше никуда не приглашал.

      Аратов понимал, что на самом деле тётка не скупа, и он страдает лишь от своеобразия её взглядов на воспитание, но от этого было не легче. Подрабатывать, как другие студенты, Игорь не мог, зная, что и тут не обойдётся без серьёзных осложнений, «Игожевы не поймут», – говорил он себе, называя, как обычно, если речь шла о них вместе, Лилию Владимировну и бабушку по фамилии. Несколько раз он всё же выходил на работу вместе с товарищами – разгружал арбузы и снимался в массовке, – но ему стоило чрезмерных трудов сохранить это в тайне.

      Теперь, когда безденежье кончилось, образ его жизни должен был измениться. Аратов строил и строил планы, которые все в конце концов сводились к странствиям: он, ещё не определив для себя понятия свободы, не мог представить, чего же ещё был лишен до сих пор. С уходом из цеха оказалось, что путешествия стали не просто возможны, но и неизбежны, и первое предстояло – на полигон.

* * *

      – К вам в гости, – с наслаждением повторил он. – В ваш цех.

      – В мой, – подтвердил Ярош. – Быстро ты перестроился.

      – Хочу посмотреть, как ты повезёшь изделие на опрессовку.

      – Издевайся, издевайся, только я неплохо чувствую себя на старом месте. Если б не ты, я ещё посидел бы. Но твои детские фантазии не понимаю – с утра идти кланяться родному заводу! С Зоей ты уже договорился – что же ещё нужно человеку?

      – Чёрт тебя тянул за язык – сосватать такую дурацкую прогулку. Это же бред – с Зоей!

      – Тебя, старый, не убудет, а кадр – в порядке.

      Замечание Виктора значило, что девушка из их цеха, с которой они накануне болтали в заводской столовой, на его вкус хороша собою. Аратов не возразил, оттого что иной раз и сам поглядывал на неё с интересом, но всё больше – издали, любуясь лишь её богатой фигурой, но уже не замечая странной несимметрии глаз, из-за которой смотреть ей в лицо бывало неловко. Заводить с нею близкое знакомство ему не хотелось, но тут, оказавшись рядом в очереди, он невольно втянулся в затеянную Виктором болтовню – невинную, но закончившуюся тем, что Ярош, непонятно к чему, но только не к слову, вдруг ляпнул, что Игорю не худо было бы пригласить эту их общую знакомую прогуляться где-нибудь на прощание. Аратову пришлось срочно объяснять,