Стая. Ирина Князян

и наблюдая за тем, какой эффект они производят.

      – Что? – Бадри решил, что ослышался. – Ты не шутишь?

      – Посмотри на меня, Бадри. Похоже, что я шучу?

      – У нас же с ними договор. Мы его кровью подписывали. Его нельзя разорвать!

      Чарелл открыл ящик стола, вытащил из него пожелтевший лист пергамента и протянул его Бадри.

      – Вот, вчера прислали.

      Лист был разорван пополам.

      «Видимо, я все-таки сплю», – подумал он. В его руках был нерушимый договор о перемирии между кланами Волков и Белых собак, скрепленный кровью всех членов кланов.

      По заклятию, наложенному на договор, клан, разорвавший его, должен был погибнуть в течении часа. Причем погибнуть должны были все: от старейшины до последнего новорожденного.

      Бадри все еще не мог поверить.

      – Они должны быть уже мертвы.

      – Да в том-то и дело, что нет. – Чарелл сделал большой глоток. – Живы. Все до последнего. Эта старая карга Филомена позвонила пару часов назад и любезно поинтересовалась, получил ли я почту.

      У Бадри на лбу выступила испарина.

      – Но как им удалось? Это же невозможно.

      – Я тоже так думал, – мрачно сказал Чарелл. – Бадри, мальчик мой, я впервые в жизни не знаю что делать. Впервые за девятьсот лет меня застали врасплох. И кто? Эти шавки, которые в полнолуние только и могут, что кошек в подворотне гонять!

      Бадри огромным усилием воли заставил свои мысли выстроиться хотя бы в какое-то подобие логического строя.

      – Если даже предположить, что они нашли способ расторгнуть договор и при этом остаться в живых, они должны понимать, что объявляя нам войну, они подписывают себе смертный приговор. В каждом волке силы больше, чем в десяти собака. Им против нас не выстоять, они слишком слабы. Мы и в прошлый раз их не прикончили только потому, что вмешался Высший Арбитраж и навязал нам этот договор.

      – Мы их не прикончили потому, что их было слишком много, – прорычал Чарелл. – Их всегда было больше. В отличие от нас эти твари смертны и размножаются обычным способом. И при этом еще живут до двухсот лет. Это я тогда обратился в Арбитраж с просьбой о перемирии.

      – Ты? – Бадри поперхнулся. – Ты? Как ты мог? Это же позор для всего клана!

      – Ты слишком молод, чтобы судить меня. – Глаза Чарелла сузились. – Я тогда спас свой клан. Их было слишком много, мы бы не выстояли. Я видел, как умирают мои волки, и должен был это остановить. Другого выхода не было.

      Бадри подошел к окну, ему нужен был глоток свежего воздуха.

      – И что теперь?

      – Теперь будет битва. Они хотят драться через одно полнолуние.

      – Где?

      – В Сванетии. В Волчьем ущелье.

      – Почему там?

      – Там была последняя битва. Они, видимо, хотят реванша.

      – Но это же бессмысленно. Мы столетиями жили в мире. Мы не вмешивались в их дела, они в наши. В конце концов, двадцать первый век на дворе. Кому нужно, чтобы пролилось столько крови?

      – Ты задаешь правильные вопросы, Бадри. Лично я уже голову сломал, но ответа так и не нашел. Поэтому