Далеко и близко. Ольга Пойманова

, она обязательно сбудется. Моя, наверное, уже похожа на толстого ленивого кота. Знаете, такого, которого хоть вдоль изменяй, хоть поперек – все едино. По неосторожности можно спутать с пуфиком. И если б в мире мечтаний водились ветеринары, мне бы точно от них попало. Ожирение вредит даже котикам.

      Но на мою беду, таких ветеринаров, способных меня остановить, нет. Поэтому я все кормлю и кормлю…

      Кстати, позвольте представиться! Меня зовут Рита. Рита Лагутина. Мне 16 лет. Я люблю стихи о любви, круассаны, гадать по книжным страницам, сидеть вечерами у окна, петь под душем и смотреть людям в глаза. В общем, как вы уже, наверное, догадались, я ужасный романтик.

      А вот мечтать больше не люблю.

      Как так получилось?

      О, это очень грустная история.

      Все началось в один холодный осенний вечер. Дома мне не сиделось, так что я, намотав шарф до самых глаз и надев куртку потолще, вышла на улицу. Во дворе пахло уже изрядно пожухлой травой, ветер тихонько поскуливал, небо повисло низкое, мутное. В душе заворочалась тоска. Бывает, знаете, порой такое чувство, что ты в этом мире какой-то лишний. Не то, чтобы ненужный, а неприкаянный какой-то. Бредешь себе по жизни, а куда не знаешь. Скажете, странные мысли для подростка, у которого все впереди? А я вам отвечу, что нет, самые что ни на есть обыкновенные. Нежный возраст, мечущаяся душа…

      В растрёпанных чувствах бродила я по двору туда-сюда и все думала: дальше-то что? Ну вот вернусь я домой. Скину ботинки, размотаю шарф, налью себе чаю… И буду долго смотреть в потолок. На нем тоже, знаете ли, ответов не пишут. Но взгляд непременно утыкается именно туда. Мама спросит, что со мной. Я отвечу что-то неопределенное, например, "все нормально, мам!", и мы обе поймём, что я вру. Она вздохнет, я тоже вздохну, а после все по кругу.

      Ветер принес откуда-то запах табака. Я успела подумать, что вечером, в темноте, идти туда, где кто-то курит, наверное, не стоит, мало ли, кто там. И это все, что я успела. Потому что следом за запахом ветер принес нечто другое и совершенно прекрасное. Звуки гитары.

      Тихонько перебирая струны, неизвестный затянул незнакомую песню. Играл он здорово, а вот пел, в общем-то, плохо. Но я заслушалась. Вскоре слова подхватил второй голос, тоже мужской, и даже ещё хуже. Но так они старались, так душевно выводили… Я аккуратно, чтобы не привлекать к себе внимания, подошла поближе и спряталась за деревом.

      На лавочке в глубине двора сидели двое парней постарше меня лет на пять. Выглядели они вроде вполне прилично, поэтому я осмелела и подошла ещё ближе, все так же оставаясь в тени.

      Теперь я немного разбирала слова. Песня была о птице, которой кто-то обрезал крылья. И каждую ночь она смотрит в окно, мечтая, что однажды снова сможет летать.

      В сердце словно заноза вошла.

      – Я эта птица, слышите, я! – хотелось мне закричать, но горло словно рукой сдавили. И я слушала дальше.

      В последний раз ударив по струнам, неизвестный отложил гитару и подул на ладони. Конечно, на улице такой холод…

      "Сейчас или никогда! Надо узнать, что это за песня!", – набрав в лёгкие воздуха, а в душу вместе с ним смелости, я вышла из-за дерева и тихонько сказала:

      – Простите…

      Они повернулись ко мне.

      Вся смелость тут же куда-то улетучилась, но отступать было некуда. Ещё раз вдохнув, я тряхнула головой и спросила уже громче:

      – А чья это песня? Никогда такую не слышала…

      – Ильи Ефимова, а что? – ответил мне тот, что грел руки.

      – Понравилась. А кто такой Илья Ефимов?

      – Группа "Чайка и дельтаплан", знаешь?

      – Нет. Смешное название, – улыбнулась я.

      – Твоя правда! – ответил мне второй. – Зато песни классные. Они недавно на радио стали появляться, но уже собирают клубы. Талант…

      – У них все такое красивое?

      – Ну да! Точнее, оно красивое, когда Ефимов поет. А не мы, – хмыкнул он.

      – А можно ещё что-нибудь, пожалуйста… – робко попросила я и подошла к ним. Села рядом на лавочку.

      Они спели. Про город с последней незапертой дверью. А потом о надежде.

      – Илья Ефимов, – повторила я. И клятвенно пообещала себе, что дома непременно найду и послушаю.

      – Тебя как зовут-то? – спросил гитарист.

      – Рита.

      – А я Валера. Это вот Антон.

      – Рада познакомиться, – улыбнулась я. – Спасибо вам, ребята.

      – Обращайся, – Антон вернул мне улыбку. – А ты чего так поздно одна ходишь?

      – Да так… Воздухом дышу.

      – Ты аккуратнее дыши, мало ли что!

      – Да я уже собиралась возвращаться.

      – Правильно! Куда тебе? – Валера жестом фокусника извлёк откуда-то чехол и убрал гитару. – Давай проводим.

      И мы пошли. Скажете, глупо вот так запросто поздним холодным осенним вечером доверяться на улице двум совершенно незнакомым парням? Все так! К счастью, мне повезло. И вместе с кучей проблем, с которыми буду