Тёмные души. Карина Василь

телом стражников. Дурочка. Они на это просто не способны. А она так и не поняла, – Он снова усмехнулся. – Давай скорей. Я в нетерпении.

      Гильом ле Муи вышел. Спустя какое-то время он вошел, неся на своих плечах три женских тела в обмороке.

      – Ты их не убил? – улыбнулся Бертран.

      – Нет, племянник. Просто, они начинали вырываться. Пришлось их утихомирить.

      Он стал укладывать на каменное ложе, с которого медленно поднялась плита с гвоздями, по одиночке женские тела и дёргал за веревку, как будто стрелял из лука по мишени. Ни жалости, ни дрожи, ни страха он не чувствовал.

      Наконец, последняя женщина была раздавлена. Бертран сорвался с места и бросился вон из комнаты. Гильом ле Муи последовал за ним. В комнате этажом ниже он отворил дверь и увидел Бертрана в каменной ванне из крови, которая продолжала наполняться. Бертран с блаженством на лице обтирал тело, зачёрпывая кровь руками. Гильом ле Муи брезгливо поморщился.

      – Я пойду спать, – произнёс он.

      Бертран даже не услышал его.

      Через некоторое время он вылез из ванны и по тёмным коридорам и переходам поднялся наверх и вышел наружу. Занимался рассвет. Прохладный ветер обдувал обнажённое тело. Дождь хлестал по лицу. Раскаты грома стихали. Вспышки молний виднелись где-то вдали.

      – Ты снова проиграл, – произнёс он, обращаясь к розовеющему небу. – Всё будет так, как хочу я. Она родит мне сына. Родит мне ещё много детей. И ты ничего не сможешь изменить. Если легенда правдива, то тебе придётся поломать голову, чтобы найти тринадцатого потомка. Может, мы и прокляты, но живём, как хотим сами. Если ты есть, накажи же нас. Испепели меня сейчас! – Он воздел руки к небу и крикнул: – Докажи, что ты есть! Убей меня!

      Ничто не нарушало тишину утра. Красное солнце медленно показывалось из-за горизонта. Бертран опустил руки.

      – Так я и знал. Я – Бог. А ты – просто пугало для ничтожных людишек, которые всегда боятся неизвестного и непонятного.

      Он сошёл в темноту замка. Природа постепенно просыпалась. Птицы начали свои утренние песни. Жизнь продолжалась. Мир продолжал жить своей жизнью.

      Часть вторая

      Глава первая

      Закончив писать, королева-мать, не глядя, сунула перо в чернильницу, пробегая глазами написанное. В одном месте она потянулась к перу и энергично вычеркнула и надписала что-то сверху. Затем, отбросив перо, она откинулась на спинку широкого кресла. Рука с пером бессильно поникла.

      – Мне никто не поверит. Все будут обвинять меня, – прошептала она, глядя в пустоту.

      – Конечно, – раздался вкрадчивый голос из-за портьер. – Вы совершили много ошибок и преступлений. Что-то на самом деле, что-то вам приписывают. Одним злодеянием больше, одним меньше – какая разница?

      Едва услышав голос, королева резко развернулась в кресле, прищурившись, разглядывая вошедшего. Молодой человек изящной и несколько женственной