Традиции & Авангард. №1 (20) 2024 г.. Коллектив авторов

на срубе,

      пищей огню?

      Последним услышу

      звук топора.

      Зеркало

      Родиться вспять не дано, не дано,

      У старого зеркала мутное дно,

      И в тине забытого давнего зла

      Себя не узнать.

      Там женщина. Грустная. Я ли – она?

      Там страх и усталость,

      Ночной непокой,

      Там дочь, там мать, там жена.

      Там всё, что я сделала

      С собой.

      Оно всё висит на стене. На стене —

      Обои в горошек, что нравятся мне.

      Жёлтого света вечерний уют

      Останется здесь.

      В новое утро меня отпоют.

      Останется зеркало, только оно

      Помнит, как было,

      Как всё ушло.

      Владислав Корнейчук

      Владислав Корнейчук

      Родился в городе Ельце Липецкой области в 1970 году, учился в МГУ, журналист. Начинал с должности радиомонтажника на заводе и автора-ведущего музыкальной радиопрограммы. С1993 года работает в разных московских периодических изданиях по направлениям «социальные проблемы», «спорт», «культура». Проза опубликована в литературных журналах «Урал», «Нева», альманахе «Жрнов» (Белград).

      Живёт в Москве.

      Настоящая любовь

      Рассказ

      Я ж такие ей песни заказывал!

      А в конце заказал «Журавли».

В. Высоцкий, «Городской романс»

      Продавали Солжа – мягкая обложка, без иллюстраций, – проехав две станции, на «Менделеевской», стоя в переходе на «Новослободскую». Продав, шли в общагу пешком, минут пятнадцать ходу.

      Придумал этот бизнес Артём. Ничего такого особенного тут городить и не пришлось. Схема простая как три рубля. Он заприметил чёрную железную дверь за кинотеатром «Россия». Или нет. Ему кто-то про неё сказал. Зевака (как мы) или провокатор из тех, что толпились тогда перед вывешенными за стеклом номерами газеты «Московские новости». И почему-то мы не подумали тогда, что там же, на Пухе, в одном из переходов между «Пушкинской», «Чеховской» и тогда ещё «Горьковской» (а то и на крыльце «Московских новостей»), ещё лучше будут покупать.

      Как-то это было уж совсем – выйти и тут же продавать. Всё-таки совесть для бизнесмена – серьёзная помеха.

      Купив на половину стипендии – остального хватало на льготный проездной и крупу-макароны – разрешённую горбачёвской перестройкой антисоветчину, везли недорогие, в мягкой обложке литшедевры на «Менделеевскую». Это нас в наших собственных глазах немного оправдывало. Иногда капитал тут же удваивался. Но чаще уходило два-три «Архипелага» да один «Иван Денисович». Остатки распродавались на следующих торговых сессиях.

      Сами-то мы такое не читали. Я терзал номера «Юности» с «Чонкиным». Артём нашёл «Науку и религию» с Кастанедой; заинтересованно погружался в мистические опыты… Мы слушали тяжрок и психоделику. Нас тянуло к модному молодёжному чтиву.

      Ни разу никто не шуганул нас там (вегетарианские времена), но всё равно торговали вдвоём: веселее и не так боязно. А потом, мы с Артёмом тогда учились в параллельных группах, жили в одной общаге.

      Прошло очень много лет с тех пор. Уже совершенно другое здание да с иными внутренностями