Яд и мармелад. Жена по неосторожности. Матильда Аваланж

вниманием и заботой. Пригласила лучшего столичного целителя, который диагностировал у меня легкое сотрясение, ушибы и царапины. Эскулап порекомендовал отлежаться, отдохнуть и не думать о плохом.

      Доброта этой женщины, казалось, не знает границ.

      Она развлекала меня интересными разговорами, стремилась побаловать чем-нибудь вкусненьким, приносила в комнату для гостей, куда меня поселили, интересные книжки и свежие газеты.

      Я не знала, как и благодарить своих благодетелей!

      Каждый день я молилась Ковену за то, что на моем пути встретились такие добрые, отзывчивые люди.

      После грубости, грязи и подлости, с которыми я столкнулась в Морбидионе в первые дни своего пребывания здесь, это было особенно важно для меня.

      С замиранием сердца я ждала разговора с мистером Проктором.

      В тот вечер я лежала в нагретой постели и читала страшную, но жутко интересную книжку про убийства в академии магии.

      Чародейный софит парил над кроватью, на столике рядом стоял стакан теплого молока и кусочек абрикосового пирога на фарфоровой тарелке.

      На улице лил холодный дождик, но в спальне было тепло и уютно.

      Внезапно за окном послышались странные звуки. Это было непохоже на стук дождя по козырьку. Словно кто-то возился по карнизу, скребся в стекло.

      Я вмиг вспомнила леденящие душу истории соседки про фей – маленьких злобных существ.

      Прикидываясь добрыми, под предлогом исполнения желаний они выманивали людей на улицу и делали из них себе подобных.

      Кожа покрылась мурашками.

      Понимая, что теперь не усну, пока не увижу, что там, я выбралась из постели и на цыпочках подошла к окну.

      На карнизе под дождем сидел черный крылан. Тот самый, которого я пару дней назад спасла из аттракциона.

      Он был весь мокрый и мелко дрожал от холода. Одно крыло безжизненно свисало – посредине на него намоталась цепь. Конец этой цепи звякал по козырьку. Она была очень тяжелой – животное с трудом волочило крыло вместе с этой цепью за собой.

      Не задумываясь, я приоткрыла окно. Летучий мыш вполз на подоконник.

      Прошлый хозяин крылана заявил, что это очень злобные, даже жестокие животные.

      Я знала, что тут он недалек от правды.

      Старенький профессор, который вел у меня в колледже особенности магических существ, рассказывал, что летучие мыши, как правило, являлись фамильярами колдунов, вампиров и некромантов. Своей темной природой они усиливали злые способности сумрачных магов. То есть всех тех, кого питали отрицательные магические потоки.

      Добрых граждан нашей страны, конечно, это все напрягало. Потому летучих мышей с удовольствием истребляли. Повсеместно. И настолько доистреблялись, что почти уничтожили этот вид.

      Для тех, кто использовал в своей магии положительные потоки, то есть для чародеев вроде меня, летучие мыши были абсолютно неприручаемы.

      И даже враждебны.

      Он действительно мог наброситься на меня и укусить, но…

      Крылан выглядел совершенно обессиленным, худым и облезлым.

      Некогда пушистая