Дичь. Соро Кет

же закроешь дверь? Как-то неуютно…

      – А, да! Я же должен был… – он махнул рукой и легко поднялся, натягивая трусы. – Ладно, вру. Ничего я там не забыл. Я хотел просто тебя увидеть.

      Я слушала, как он открывает дверь, запирает предбанник, возвращается, что-то ищет на кухне и вновь выходит… Голова кружилась от выпитого и пережитого. Что дальше? Ужасно хотелось есть, но не хотелось вставать и что-то готовить.

      Хотелось просто прижаться к этому новому, взрослому уже мальчику. К его гладкой коже, упругим мускулам.

      – Лен? – он вернулся в спальню со странным выражением на лице.

      В руке был зажатый в салфетку нож.

      Глава 6

      Петр Евгеньевич, поднятый среди ночи, мрачно смотрел на мои соски.

      Они стояли торчком с тех пор, как я была еще девочкой и возраст больше не позволял надеяться, что с возрастом все пройдет.

      «Боюсь, когда меня будут хоронить, они тоже будут торчать!» – сказала я как-то бабушке и она чуть чаем не подавилась.

      Я слегка сполоснулась и надела халат, но лифчиком заморачиваться не стала. Меня взяли в постели с бывшим детсадовцем-полицейским. Что уж теперь стесняться своих сосков.

      Костя очень четко, по-деловому объяснял обстановку. Что в первый раз не осматривался, но очень даже уверен, что ножа не было. А вот когда он отправился запирать тамбур, он включил свет и сразу его увидел.

      Участковый весьма подозрительно рассматривал нас обоих. В глазах у него виднелось по закрытому делу.

      – Идеальное преступление, – сказал он. – Подозреваемая, старинный друг-полицейский.

      – Да что ты, – Костя переменился, словно переливной календарик. – Какой же я теперь друг? Я ее любовник.

      Мальчик с распахнутыми глазками исчез; появился жесткий, суровый мент с морщинками меж бровей и холодными жесткими губами.

      – Может, ты все это и устроил, Евгеньевич? Раскрываемость снизилась, а тут – идеальное убийство! И ходить далеко не надо. С балкона сиди и смотри. Размышляй, так сказать о подозреваемых.

      Участковый покраснел и напрягся.

      – Вы видели нож, когда заходили?

      Я пожала плечами. Когда я заходила домой, мне пришлось перепрыгивать через головы двух детей и одного социального работника. Как-то не заметила.

      – Не было там ножа! – сурово повторил Костя. – И, вообще, зачем мне убивать незнакомую бабу?

      Петр Евгеньевич гаденько ухмыльнулся и кивнул на меня.

      – Потрафить своей знакомой бабе, а? Да-а, Елена Николаевна. Будь ваша бабушка, Царствие Небесное… она бы вам про этого красавчика рассказала. Незнакомую бабу!

      К моему удивлению, Костя покраснел даже со спины. Со своего места, я видела его вполоборота. Он резко дернулся, повернулся ко мне, но ничего не сказал и покраснел еще больше. Я сделала успокаивающее движение рукой, но Костя его не видел.

      Он как-то сразу поник и сдулся, как снятый презерватив.

      – Моя бабушка сама жила и другим советовала, – сказала я и положила руку ему на спину.

      Не очень-то весело, конечно,