Авиатор: назад в СССР 10. Михаил Дорин

технику. Размерами они отличались настолько, что анголец мог спокойно наступить на нашего соотечественника и не заметить, как раздавил.

      – И что? Что он мне тут рассказывает? – возмущался наш техник. – Я ему объяснил как надо.

      Щуплый техник стоял, засунув руки в карманы и настойчиво «гнул» свою линию в этих международных переговорах.

      – Полковник говорит, что у них боевая задача, а значит, никто накрывать чехлами вертолёты и самолёты не будет.

      Дальнейший спор я слушать не стал.

      Совместно с истребителями базируются и вертолёты Ми-25 и Ми-8, рядом с которыми проводит занятие наш специалист, объясняя через переводчика как двигатель обслуживать.

      – Капоты после вылета нужно открывать. Всегда открывать и смотреть. Сначала сюда, потом сюда.

      Один из ангольцев не стал молчать и возмутился поведением нашего специалиста. Переводчик выслушал и собрался с мыслями, чтобы перевести.

      – Он говорит, что они бортовые техники. Это им не нужно. Они – почти лётчики. Пускай обслуживающий персонал смотрит и готовит машину к полёту.

      – Ах ты, фазан! – возмутился наш специалист, но переводчик это не перевёл. – Спроси у него, про этих техников он говорит?

      Ангольцы посмотрели по сторонам. Нашли двоих соотечественников, которые лежали на ящике под крылом МиГ-21 и мило дремали. Ещё двое рассматривали двигатели на Ми-8, а один залез на вертолёт и что-то крутил в силовой установке.

      – Убери свои руки оттуда! – громко крикнул на молодого ангольца один из техников, из соседнего вертолёта. – Сейчас оторвёшь шланг.

      И надо же! Он так рванул за какой-то шланг, что вырвал его. По фюзеляжу полилась жидкость красноватого цвета.

      – Я тебе, засранцу, сейчас надаю по щам! – выбежал к нему кричащий техник, швыряя в того веник. – Бери мыло и щётку!

      Совенко посмотрел на это и просто покачал головой. Я думал, он сейчас ворвётся, чтобы навести порядок! А он только прицокнул языком, и дальше пошёл.

      – Привыкнешь, Родин. Я сначала вмешивался, когда посещал базы. Потом наши специалисты сами справлялись, – сказал Совенко, когда мы свернули в сторону пассажирского терминала.

      Совенко молчал о месте, куда мы с ним шли Предполагаю, что на разговор с представителем наших «конторских работников».

      – С кем мы будем общаться, товарищ полковник? – решил я сам уточнить.

      – Наши и местные особисты хотят потолковать. При всех говорить не стал, поскольку могут неправильно расценить. Здесь не все соблюдают режим и правила, – сказал Совенко. – Так что могут тебя за стукача принять.

      Вот так позаботился обо мне. Как будто сейчас не примут!

      Здание, к которому мы пришли, неплохо охранялось. У входа и на крыше расположены пулемётные точки, патруль вокруг здания и несколько противотанковых ежей с колючей проволокой. Если бы нас не встречал ангольский офицер за пару десятков метров до шлагбаума, могли бы и не пустить.

      – Товарищи, добрый день, – поздоровался он с нами на русском языке.

      – Вот