Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Константин Закутаев

их выпотрошим… Заодно может что и про Тимура прояснится…

      Костя ещё раз перебрал бумаги:

      – В принципе у меня всё готово. Даже постановление о возбуждении слепил… Экспертизы нет пока, я в материал объяснение сапёра омоновского сунул…

      – Какое объяснение? – не понял Сергей.

      – Ну что шашки тротиловые – настоящие.

      – Так у него же и взяли… – опять не понял Рябинин.

      – Вместо справки предварительной, – помахал бумажкой Катаев, – завтра в Мобильник сгоняем, за пузырь без очереди экспертизу сделаем и всё… Плюс трава…

      – А-а-а… Серёга взглянул на часы, – сейчас где-то «чистильщики» должны вернуться… Пойдём на улицу, чего здесь дохнуть-то… Всё написал?

      – Практически, – Катаев сгрёб бумаги и сунул их в стол.

      Из комендатуры они, перекурив, отправились в столовую, благо время было послеобеденное, народу никого, относительный комфорт обеспечен. Там уже сидели Бескудников и Таричев.

      – Стресс снимаем, – прокомментировал Бес, осушивший стакан с подозрительной пенной жидкостью.

      – Вечером работаем, – напомнил ему Рябинин, принимаясь за еду.

      – Слышь, Костян, – обратился к Катаеву Таричев, – мы на рынке этого видели, ну, худого, с которым ты тогда у блока базарил… Вроде он…

      – Передал чего? – опустил ложку Костя.

      – Да нет… Сделал вид что незнакомы. Ты нас не представлял.

      «Значит Тимур уже знает, что мы повязали корешей. Надо что-то со стволом решать… Ай, нехорошо».

      Снаружи послышался рокоток въезжающих машин.

      – О-о-о, приехали, – Бес залпом опрокинул остатки пива, – валить надо, а то скоро здесь столпотворение будет…

      Оперативники вышли из столовой и, немного пройдя по пандусу, остановились наблюдать за разгрузкой колонны.

      – Всё нормально? – первым с вопросом подошёл к ним Луковец.

      – По плану… – ответил Рябинин, – твои, наверное, после обеда отдыхают.

      – Понял… – Луковец, на ходу, раздирая липучки бронника, скрылся в дверях кубрика.

      Когда мешанина личного состава подрассосалась, машины разогнали со стоянками, кто-то сразу повалил в столовую, кто-то споласкиваться, – Рябинин пошёл докладываться Жоганюку. Катаев идти вместе с ним отказался, мол, доклад дело интимное, касается только двоих. На самом деле ему не хотелось лишний раз лицедействовать перед туповатым полковником. Да и приехавшую опербратву надо было посвятить в суть вечерне-ночного мероприятия.

      А заключалось оно в следующем. Вечером, когда стемнеет, опера, те что покрупнее габаритами, напялив маски, грубо и матерно выражаясь, выводят задержанных из камер. Бьют по ливеру, надевают мешки на головы и засовывают в машину. Громко, чтобы задержанные слышали, лжедесантники сердечно прощаются с операми и, обещая, что закопают тела отдельно от голов, грузятся следом. Покатавшись минут десять по территории, заезжают за самый крайний и непользуемый ангар, куда и заволакивают пленников. Там и работают шоу с элементами рукопашного боя. Всё это Костя изложил операм, собравшимся в курилке, слегка утомленным