Чеченский детектив. Ментовская правда о кавказской войне. Константин Закутаев

наименование УСМ – управление секретных мероприятий. Однако в первые часы движения поезда оказалось, что не все секретно-грамотные. В силу засекреченности, Лаврикова не оформили в общий список сотрудников, направляемых в Грозный. Соответственно, каких-либо аттестатов на его персону не существовало. По крайней мере официально. Его командировка полностью проводилась через ГУСМ МВД. Поэтому когда в очередной раз в отсек сунулось «жало» тыловика Юры Бабаева зазвучали логичные, с точки зрения «сходится – не сходится» вопрос:

      – А вот вы кто? Какое подразделение? У меня по бумагам получается вы лишний.

      – Безбилетник – весело подкорректировал Костя.

      – Да! Да! Где Ваши аттестаты? – ошибочно полагая, ввиду отсутствия чувства юмора, что его поддерживают, строго повысил голос «зампотыл».

      – Я по линии КМ, всё нормально… – тихо, чтоб не привлекать внимание соседних купе и, соблюдая режим секретности, ответил Саша.

      – По линии КМ у меня комплект… Все фамилии здесь! – тряхнув блокнотом громко объявил Бабаев.

      – У меня отдельная командировка, через МВД – уже прошипел Лавриков.

      Ощутив прилив административного оргазма, Бабаев заблажил:

      – Я не знаю ничего про МВД! Я отвечаю только за УВД, дак-к-у-ументы!!

      Пока Саша подбирал корректные матерные слова для отправки тыловика к соответствующему адресату, Миша, решив, что пора вмешаться, вздохнув, встал с полки и, прихватив майора за локоток, в прямом смысле слова «оттараканил» его к тамбуру. Привлеченные громкими фразами диалога из отсеков завыглядывали любопытствующие физиономии. Минуты через две вернулся Миша, показав глазами, что инцидент исчерпан, а за его спиной данные в проход, с видом оскорбленной добродетели, и просочился Бабаев.

      Движимый обидой на то, что столкнулся с чем-то непонятным и ему неподконтрольным, он бормотнул:

      – Секретные, специальные… хрен поймешь… икс-файлы, бля…

      – Одна минута двадцать четыре секунды, нокаут! – прокомментировал со своей полки Катаев.

      В военном училище он занимался боксом и поэтому частенько проецировал бытовые ситуации через призму спаррингов и поединков.

      – Угомонился этот дятел? – в очередной раз, утеревшись платком, вопросительно глянул на Мишу Лавриков.

      – Думаю да… Больше не появится.

      Кутузов опёрся на столик своими крепкими, поросшими жёсткими рыжими волосами, кулаками и посмотрел сквозь стекло на темнеющие пейзажи Московской области. Переведя вопрошающий взгляд от окна на Сашу Лаврикова, по-турецки усевшегося на нижней полке, он многозначительно кашлянул.

      Люди взрослые, в погонах, как правило, понимают друг друга без слов. Саша встал, после чего подняв полку, погрузился по локоть в свою дорожную сумку. Обещающе-гулко звякнув, на столе появилось 0,7 «Юрия Долгорукова», Миша же тем временем, кивнул головой вниз, читающему на верхней полке Катаеву и принялся расталкивать, спящего