Болото пепла. Варя Медная

его обитателей. Впрочем, Эшес не удивился бы, окажись это действительно так. После их первого разговора он уже мало чему удивлялся, особенно когда дело касалось ее.

      – Ты так жаден? Тебе не хватает того, что имеешь, – поэтому берешь пациентов?

      – Вы знаете причину.

      – Значит, все же решил нас покинуть? Неужели тебе здесь плохо?

      Эшес смотрел на плывущую в полутьме пепельную паутину волос, из-за свечи отливающих медью, и едва не кашлял от нестерпимо сладкого аромата, заползающего в ноздри.

      – Был уговор, ваша светлость.

      – Мараклея.

      – Был уговор, ваша светлость, – с тем же упорством, с каким она продолжала называть его по имени, Эшес избегал обращаться по имени к ней. – И я честно коплю установленную сумму.

      – А я и забыла, что срок нашего договора выходит в конце следующего месяца…

      – Зато я не забыл.

      – Хм, думала, ты за эти два года привык и решил навечно остаться в Бузинной Пустоши…

      Он промолчал.

      – …но время течет, жизнь не стоит на месте, все меняется. Включая цены…

      – Вы собираетесь повысить стоимость? – Эшес скрипнул зубами, но сдержался.

      Все эти ночи без сна, бесконечные обходы больных и сверхурочная работа – он принимался за любую, – были ради одной-единственной цели. Лишь мысль о том, что скоро он выплатит долг и сможет наконец уехать, поддерживала его.

      Баронесса сделала паузу.

      – Повысить стоимость? – переспросила она, будто бы в искреннем удивлении. – О нет, разумеется, нет. Ведь был уговор.

      Эшес промолчал. Не ждет же она благодарностей за то, что не меняет ею же установленные правила?

      Казалось, лестница удлинилась раза в три с тех пор, как они поднимались по ней в последний раз. Наконец впереди замаячил холл. От него их отделяло всего с полдюжины ступеней, когда по ноге что-то скользнуло. От неожиданности Эшес оступился и едва не полетел в темноту. Особняк баронессы был последним местом, где он хотел бы свернуть себе шею. В последний миг ему все-таки удалось удержать равновесие. Он выругался и глянул вниз на длинный шипящий силуэт. Проскользнувшая мимо него кошка была на удивление уродливой, как и все здешние животные. Вытянутое узкое тело, покрытое собранной в складки кожей, было практически лишено шерсти, а огромные, как у летучей собаки, уши беспрерывно двигались и поворачивались во все стороны, будто прислушиваясь к чужим разговорам. Но хуже всего были глаза. Вместо них сверкали драгоценные камешки – каждый раз баронесса ставила разные. Сегодня кошка злобно зыркнула на Эшеса сапфирами, а на ее тощей шейке сверкнул бриллиантовый ошейник. Похоже, слепота ничуть ей не мешала – животное и так прекрасно ориентировалось.

      Пронзительно мяукая и урча, тварь запрыгнула на руки хозяйке, и та принялась ласкать любимицу ухоженными пальцами и даже поцеловала, зарывшись губами в бугристую макушку.

      – Ты ей нравишься.

      – Сомневаюсь.

      Исторгнутое из глотки пронзительное шипение и заметавшийся розовым жалом язычок подтвердили его сомнения.

      В