Болото пепла. Варя Медная

Ланцет гавкнул в подтверждение. – Вдова Уош еще пару часов назад прошла к себе и сказала, что отпустила тебя.

      – Извините, мастер Блэк, я относила белье, а потом заблудилась.

      – Заходи в дом, – смягчился он и распахнул перед ней дверь.

      Твила замялась на пороге, вспомнив про Валета.

      – Мастер, моя плата, полмонеты в день… – Она не знала, как сказать, что не сможет отдать ему заработок, потому что вместо еды и ночлега купила балладу.

      – Оплатишь ею свою обувь, – нетерпеливо отмахнулся он. – Башмачник согласился поработать в долг. А теперь заходи, если не хочешь, чтобы ветер разметал золу по всему дому.

      Твила радостно кивнула и поспешила внутрь. Снизу доносился шум и громыхание чего-то железного обо что-то глиняное, стоящее на чем-то деревянном. Она обернулась и подождала, пока мастер запрет ворота и тоже зайдет.

      – Охра еще не ушла?

      – Она хотела дождаться твоего возвращения. Разве я не говорил, что у нас тут уже несколько женщин пропало? Так что сходи и сообщи ей, что тебя не растерзали дикие звери, не зарезали бандиты с большой дороги и не сварила вдова Уош, спрятав тело в корзине с бельем.

      Твила пристыженно кивнула и поспешила вниз. В первую секунду ей показалось, что она вернулась в подвал прачечной: в кухне была такая же парильня, как и там, и даже пахло так же – кипятящимся бельем. Юбка Охры мелькала так быстро, что можно было подумать, кухарка всюду одновременно, а из клубов пара то и дело высовывались ее руки, чтобы что-то достать, размешать или нарезать.

      Охра, видимо, услышала ее шаги, потому что неожиданно вынырнула ей навстречу прямо из клубящегося марева, совершенно целая.

      – Пришла!

      – Да, – подтвердила Твила, – со мной все хорошо.

      Она не стала передавать слова мастера, поскольку смысл был тот же.

      – Это вряд ли, – заметила Охра и вернулась к своему занятию. В котелке, завернутый в салфетку, варился рисовый пудинг – он-то и был источником запаха. Под тонкой тканью просвечивали мясистые изюмины. – Уморилась небось?

      – Устала, – призналась Твила, усаживаясь на сундук.

      Ей нравилось наблюдать за тем, как работа спорилась в ловких руках кухарки.

      – Ничего, перетерпишь немного, пообвыкнешься и станет легче, – успокоила та.

      Твила от души понадеялась, что так и будет.

      Они еще немного поболтали о том о сем, пока Охра заканчивала с ужином. Твила помогала, вовремя подавая приправы и нужные ингредиенты. Для этого ей приходилось вставать на табуретку и доставать их в буквальном смысле с потолка: над их головами протянулась паутина бечевок, с которых свисали пучки ароматных трав, сушеных ягод, красные языки перцев, нанизанные грибы и луковичные косы. В общем, там было все то, что Охра называла «жизненно важными ингредиентами, могущими понадобиться в любую секундочку».

      Ужин вышел до неприличия обильным: ожидая ее возвращения, кухарка старалась отогнать беспокойные мысли, а ее излюбленным средством изгнания тревожного беса была стряпня. В итоге до горячих булочек со свиной грудинкой дело так и не дошло.

      После ужина Твила потихоньку