Я тебя заберу. Марья Коваленко

и… умеренная половая жизнь.

      Последнее предупреждение дается сложнее всего. Я помню темперамент Шаталова… Даже спустя много лет не забыла наши дни и ночи, когда одна близость перетекала в другую, секс сменялся сном, а через какое-то время сквозь дрему я чувствовала медленные сладкие толчки.

      Вряд ли за эти годы аппетиты Марка стали скромнее. Во всяком случае, наша встреча в ресторане говорит об обратном.

      «Но это теперь не твои заботы!» – обрубаю себя.

      – Итак, курс стимуляции десять дней. График УЗИ и точное время введения триггера я вам расписала. После завершения ждем у нас для пункции, – заканчиваю прием.

      – Да, я помню… – Шаталова морщит свой красивый нос. – Общий наркоз и почти день в больничных стенах.

      – Вы можете провести его с супругом. Или с родственниками.

      Обычно в этот момент пациентки на седьмом небе от счастья и уже начинают отсчитывать секунды. Но это совсем другой случай.

      – Конечно. Само собой. – Анастасия все еще медлит.

      – Тогда до встречи. – Я поднимаюсь и иду к двери.

      Более красноречивый намек на необходимость убраться придумать сложно. Однако вместо того чтобы встать, Шаталова делает глубокий вдох. И с той же улыбкой, с какой вошла в кабинет, произносит:

      – Я бы хотела поговорить с вами. О личном.

      Глава 16. Тонкие грани

      Если бы эмоции можно было выключить…

      После слов «о личном» по спине катится холодок. Чувствую себя преступницей, которую поймали на месте преступления и вот-вот потребуют чистосердечное признание.

      С языка так и рвется: «Я не веду с пациентами разговоров о личном». Но вовремя сдерживаюсь.

      Вряд ли Марк рассказал жене о наших стычках. Да и на роль коварной разлучницы я не гожусь. Даже после минутной слабости в ресторане!

      – Что вы имеете в виду? – Застываю у двери, так и не решив, закрыть ее или оставить открытой.

      – Марка, меня и нашего малыша. – Шаталова задерживает взгляд на дверной ручке.

      Так и намекает.

      – Если вы хотите, чтобы я дала какие-то гарантии, то, к сожалению, вынуждена разочаровать. Доктор не Господь. Мне не все под силу, – стараюсь сразу повернуть разговор в безопасное русло.

      – Я уже знаю, что доктора не боги. – На пухлых губах Анастасии застывает грустная улыбка.

      – Тогда… о чем вы хотели поговорить?

      – Видите ли, нашему браку с Марком всего два года, – начинает Шаталова. – До этого, несколько лет назад, мой муж перенес серьезную операцию. Его водитель не справился с управлением машины, и на гололеде их вынесло в кювет.

      – Не понимаю. Для чего вы это рассказываете?

      Мне совсем не хочется слушать. Еще меньше я хочу представлять себе, как это было. Того, прежнего Марка, летящую по льду машину и скрежет тормозов. Как в жутком фильме без счастливого финала.

      – Марк тогда получил сразу несколько травм.